Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

Затем 18 июня состоялась новая торпедная атака. Капитан предположил, что или торпеда лишь скользнула вдоль борта судна, или крейсер столкнулся с подводной лодкой. Гитлер услышал эти новости, когда был в плохом настроении. Он только что вернулся с поминальной службы по тридцати двум морякам, погибшим на «Германии». Первым делом он потребовал, чтобы Нейрат отменил предполагавшийся визит в Лондон, и изъявил желание, чтобы все эскадры морского патрулирования выразили протест против этого нападения. Республика отказалась взять на себя ответственность за инцидент с «Лейпцигом». Прието предложил предоставить Идену все формальные права для расследования этого случая. Иден, который был склонен принять немецкую версию истории с «Германией», согласился принять и возражения Прието, и его предложение. Но Германия и Италия отказались от расследования. Иден, как сообщил Аскарате в Валенсию, «не мог скрыть стыда и отвращения из-за поведения Германии»¹

. Тем не менее Комитет по невмешательству так и не пришел к согласованному решению. Германия и Италия формально вышли из состава сил морского патрулирования, хотя остались в Комитете.

Негрин и Хираль, его министр иностранных дел, в эти дни посетили Париж. Блюм недавно потерпел поражение, и в кресле премьера его сменил Шотан, радикал-социалист. Блюм же занял пост вице-премьера, а Дельбос остался министром иностранных дел. Оба испанца приложили немало усилий, чтобы убедить новое правительство Франции покончить с невмешательством. Дело в том, что в последнее время советская помощь республиканцам значительно сократилась – во-первых, из-за эффективной блокады националистов в Средиземном море, во-вторых, потому, что Франция продолжала держать свою границу закрытой, а в-третьих, в начале июля разразилась война между Японией и Китаем, в которой Сталин решил оказать помощь плохо экипированным китайцам. Скорее всего, Негрин надеялся, что, закупая оружие у демократических стран, он сможет как-то избавиться от зависимости от Советского Союза и коммунистов.

Положение республиканцев заметно ухудшилось, когда Португалия заявила, что выходит из всех систем контроля, пока не будет восстановлено морское патрулирование. После того как Германия и Италия отказались в нем участвовать, патрулирование продолжали нести Англия и Франция, имея на борту своих кораблей нейтральных наблюдателей. Гранди и Риббентроп выдвинули обвинение, что в таком случае патрулирование носит лишь частичный характер. Они предложили, пока не будет в полной мере установлен наземный контроль, предоставить обеим воюющим сторонам право остановки и обыска других кораблей в открытом море. Это станет заменой морского патрулирования. Такое предложение конечно же было на руку националистам. Поскольку для Франции оно оказалось неприемлемым, Шотан и Дельбос решили последовать примеру Португалии и отказаться от пограничного контроля. Негрин и Хираль предупредили, что это далеко не лучшее решение, дабы окончательно покончить с невмешательством. Но решимость Франции согласовывать с Англией все вопросы внешней политики и тут одержала верх. Все французские министры понимали, что любой конфликт с Англией по вопросу открытых границ откровенно поможет Италии. Самым трагическим актером в этой драме оставался Леон Блюм. «Я этого не переживу», – бормотал он своим друзьям по Второму Интернационалу, таким, как Ненни или де Брукер. Он чувствовал угрызения совести из-за той политики, которую ему приходилось поддерживать всю жизнь. А тем временем националисты послали ноты всем иностранным государствам, угрожая, что если они (например, Англия и Франция) не согласятся предоставить им права воюющих сторон, то «пусть не удивляются», если в дальнейшем Испания станет экономически закрыта для них.

По сути дела, английское и французское правительства попытались еще раз заштопать расползающуюся ткань политики невмешательства. Считалось, что система контроля, несмотря на уход Германии и Италии из морского патрулирования, работает удовлетворительно. Но тем не менее было подсчитано, что начиная с апреля и до конца июля избежали досмотра сорок два корабля. Не были перекрыты и воздушные пути сообщения. Контрольные службы не могли предотвратить доставку военных товаров на судах под испанским флагом или флагами неевропейских стран. Так что немецкое, итальянское и советское военное снаряжение продолжало поступать в Испанию. Долг испанских националистов Германии составлял теперь уже 150 миллионов рейхсмарок. Какую цель он преследовал? Гитлер совершенно откровенно объявил в своей речи в Вюрцбурге 27 июня, что поддерживает Франко лишь для того, чтобы получить доступ к испанским залежам железной руды²

.

Примечания