Дети! Вы спросите, кто я была. За безгласную имя Не устают возглашать эти у ног письмена.Светлой деве Латоны[9] меня посвятила Ариста, Дочь Гермоклида; мне был прадедом Саинеад.Жрицей твоей, о владычица жен, величали Аристу; Ты же, о ней веселясь, род наш, богиня, прославь.
2
Тело Тимады — сей прах. До свадебных игр Персефона Свой распахнула пред ней сумрачный брачный чертог.Сверстницы юные, кудри отсекши острым железом, Пышный рассыпали дар милой на девственный гроб.
3
Дар от Мениска, отца, на гроб рыбака Полагона: Верша с веслом. Помяни, странник, его нищету.
ЭЗОП
Жизнь! Как без смерти уйти от тебя? Ты приносишь повсюду Тысячи бед. Избежать трудно их, трудно нести.Что по природе прекрасно, лишь то в тебе радует: солнце, Месяца круговорот, звезды, земля и моря.Все остальное — страданье и страхи. И если случится Радость кому испытать, — следом Отмщенье идет.
Дочери Зевса, Хариты и Музы! Пришедши когда-то К Кадму на свадебный пир, пели вы чудную песнь:«Только прекрасное мило, а что не прекрасно, не мило». Вот какая неслась песнь из божественных уст.
* * *
Город все тот же, что был, только люди-то в нем уж другие, Что ни законов, ни прав не уважали досель,Но, обернув себе бедра потертою козьею шкурой, Точно олени, паслись за городскою стеной;Стали теперь господами они, благородные ж нынче Сделались низкими, Кирн! Кто это может терпеть?Все друг над другом смеются, обманом проводят друг друга, Мысли в душе не нося ни о добре, ни о зле.
* * *
Ищем породистых, Кирн, лошадей мы, ослов и баранов, И чистокровный приплод каждый желает иметь;Но благородному мужу жену себе низкого рода Взять ни по чем, коль она много добра принесет.Женщина также руки богача не отвергнет, хотя бы Низок он был: предпочтет роду богатство она.Деньги в почете, и знатный берет себе в жены простую, Простолюдин — госпожу. Деньги — смеситель родов.Не удивляйся ж тому, что тускнеет порода сограждан, Если мешается так доброе племя с дурным.
* * *
Бывшее злом у хороших, в добро превратилось у низких. Правят насильем они. Нет уже больше стыда.Несправедливость и наглость теперь торжествуют над правом И далеко по земле власть простирают свою.