Гроза Византии

Молодая женщина осторожно обошла палаты князя и взглянула в сторону окон.

Окно в покое Аскольда было раскрыто настежь.

Зоя улыбнулась, потом тихо, тихо, как бы про себя запела:

По дружке тоскует горлица,

По дружке, по ясном соколе;

Не летит в ее он гнездышко,

Позабыл свою подруженьку.

Истомилась грудь высокая,

Истерзалось сердце бедное

По желанном друге-соколе,

По его по ласкам искренним.

При лунном свете она заметила, что у окна показалась статная фигура Аскольда.

Тогда Зоя выступила из тени и пошла мимо окон, делая вид, что не замечает князя.

Для тебя ли ненаглядного

У окна, окна косящета,

Не одну глухую ноченьку

Я сидела, сна не знаючи.

Ты лети ж, лети, соколик мой,

Приходи же, мил желанный друг,

Успокой мое сердечушко,

Что из белой груди рвется вон.

Так продолжала она петь.

- Зоя! - громко воскликнул Аскольд. - Ты ли это?

Молодая женщина остановилась и приняла испуганный вид.

- Это ты, князь? Прости, прости меня! Я побеспокоила тебя, я прервала твой покой своей глупой песнью.

- Нет, нет, Зоя, это ничего, ничего, я еще не спал, - взволнованно говорил Аскольд, - но ты здесь, ночью...

- Да, вечер так хорош! Мне стало душно в моей горнице, и я вышла по привычке в сад. В Византии я всегда гуляла, там много садов... А здесь я осмелилась впервые... Все спят, вечер так хорош... В покоях так душно...

- Ты права, права, как всегда, Зоя, и мне душно... Погоди, прошу тебя, погоди, и я хочу вместе с тобой подышать этим воздухом... Прошу тебя, погоди!..

- О, князь! - воскликнула Зоя, но тут она заметила, что Аскольда уже не было у окна.

Она снова улыбнулась.

"Кажется, на этот раз мне будет удача!" - подумала она и, тихо тронувшись вперед, снова запела:

Где же, где же ты, желанный мой?

Жду тебя, и нет мне силушки

Поджидать тебя, нет моченьки!

Истоскуюсь, горемычная...

Где же, где же ты, желанный мой!

- Зоя, здесь я, здесь, я около тебя, - услышала молодая женщина за собой страстный шепот.

Она быстро обернулась.

Позади ее стоял Аскольд.

Он был сам не свой, глаза его искрились страстью, грудь высоко вздымалась.

- Это ты, князь?

- Я, я, любая моя! - страстно прошептал Аскольд, простирая к Зое свои объятия.

Но та отстранилась.

- Князь, что ты? Подумай, кто ты и кто я! - проговорила она.

- Кто я?.. Я... не знаю, - почти что хрипел влюбленный до безумия Аскольд, - а ты... ты для меня все... Слышишь ли? Все! Ты все у меня взяла: и ум, и сердце... Ты звала меня, под моим окном... или, может быть, кого-нибудь другого? Горе ему!.. Нет, ты пела для меня... Зоя, Зоя! Перестань меня мучить!..

- Чего ты хочешь от меня, князь?

- Чего? Разве ты не видишь - чего? Тебя хочу, любви твоей хочу, а ты... спрашиваешь... Полюби меня!..

- Женщины любят героев...

- Героев, ты сказала? А я?

- Я ничего не знаю о тебе, князь. Вот уже сколько времени я живу с вами, видела, как ты пируешь, видела, как ты охотишься, видела, что ты добр, но все это - не геройство...

- Чего ты хочешь?

- Женщины любят героев, - повторила снова свою фразу Зоя.

- Ты хочешь от меня геройских подвигов? Они известны.

- В прошлом?

- Да.

- А в настоящем?

Аскольд был сражен этим вопросом.

- Я слышала от вашего скальда Зигфрида песенку. Он поет:

С войною слава неразлучна,

Нет в мире лучше дел войны.

- Ах, что мне Зигфрид! - перебил ее князь. - Скажи, что нужно сделать, чтобы ты полюбила меня? Хочешь, я завоюю для тебя весь мир?!

- Слишком много, князь, завоюй мне одну только Византию!

- И ты! Хорошо! Ты полюбишь меня?

- Героя - да!

- Я сделаю! Завтра же будут окончены все сборы, и мы уйдем!

- Я с тобой!

- Но помни, если и тогда ты не будешь моей, горе тебе!..

- Ты грозишь? - усмехнулась Зоя, - мне грозишь? Что ты мне сделаешь?

- Убью!

- Я не боюсь смерти...

- Возьму тебя!

- Попробуй!

- Не истощай моего терпения... Помни, я здесь - все!

- Каждый волен над собой!

- Я волен здесь над всем.

- Но не надо мной!

- Посмотрим! - не помня себя от охватившего его порыва бешенства, закричал Аскольд.

Ослепленный страстью он кинулся к Зое, но та ловким движением выскользнула у него из-под руки и очутилась от него в нескольких шагах.

- Ты хотел взять меня силой? - чуть не закричала она. - Если так смотри! Ты возьмешь мой труп, а не меня.

Аскольд в ужасе увидал, что она, озаренная лунным светом, стоит перед ним с высоко поднятым над своей грудью кинжалом.

- Еще один шаг, и я опущу это лезвие в свое сердце... Ты хочешь этого? - крикнула она ему.

- Зоя, Зоя! - повалился на траву Аскольд. - Остановись!.. Я - раб твой, я у твоих ног... Молю тебя... прости меня!..

Он дополз на коленях до молодой женщины.

- Я все... все... Византию, мир... тебя... Один поцелуй, Зоя... Только один...

Зоя наклонилась над ним.

- На Византию? - тихо спросила она.

- На Византию, - пролепетал влюбленный князь.

- Клянешься своими богами?

- Клянусь...

Как бы в ответ на эту клятву и в подтверждение ее, в ночной тиши прозвучал поцелуй...

10. НА ВИЗАНТИЮ

Таким одушевленным, таким возбужденным давно с самого похода на хазар, никто не помнил Аскольда. Все, даже Дир, удивлялись ему и не узнавали его.