Группа поддержки для выживших девушек

Нас, женщин, прошедших огонь, влечет смерть. Иногда мы выбираем очевидные способы – самоубийство или передозировка; иногда действуем тоньше, выходим замуж за кого-нибудь, кто любит объясняться кулаками, или пьем, не зная меры, и садимся за руль, пока удача не изменяет нам.

Адриенн понимала эту проблему, а потому и создала ее решение. Она заново, на деньги, заработанные в кино, открыла лагерь «Красное озеро» и попыталась спасти нас всех. Психотерапевты разбили кемперов на группы, и кемперы держались друг друга все время, пока оставались в лагере, и курс лечения проходили вместе, отчитывались друг перед другом, несли ответственность друг за друга. Никто не заканчивает гонку и не выигрывает игру, пока финишную черту не пересечет вся команда и ее участники. Они называют себя семьей. Они называют друг друга сестрами. Дальнейшие шаги Адриенн показывают, что более шестидесяти процентов сестер потом долгие годы не теряют друг друга, сближаются на всю жизнь. Спасают друг друга. Первые семьи покинули «Красное озеро» в 1991 году. Женщинам этим сегодня около тридцати шести. Две из них замужем. Шесть из них работают на Красном озере. Все они пережили пребывание в лагере. Никто не умер. Адриенн спасла их жизни.

– Поедем со мной? – прошу я Дани. – Пожалуйста.

Я знаю, что произойдет, если я заберу Стеф и уеду. Когда вещи, обреченные Дани на сжигание, кончатся, она встанет на колени рядом с костром лицом к холмам, достанет свой «Глок» и отправится к Мишель. Хоть кого-то я должна спасти.

Она не сводит глаз с костра.

– Мэрилин, Хизер и Джулии грозит опасность, – говорю я. – Ты нас всегда защищала. Ты нужна нам теперь. В последний раз.

Когда Дани начинает отвечать, голос ее звучит очень тихо.

– Со мной покончено, – говорит она.

Спина у нее сгорблена, плечи сутулые, веки полузакрыты, уголки рта провисают. Не могу сказать наверняка – то ли она потеет, то ли плачет. То ли и то и другое.

– Пожалуйста, Дани, – говорю я.

Если мы уедем, она засунет пистолет себе в рот. Куда бы я ни приехала, там умирают последние девушки. Я уже устала от этого.

Дани отрицательно качает головой.

– Одной мне этого не поднять, – говорю я. – Пыталась всю мою жизнь, но ничего хорошего из моих попыток не выходило. Ты мне нужна, Дани. Одного мало, да и двух не слишком много – разве не ты меня этому учила?

Минуту спустя она перестает раскачиваться и смотрит на меня.

– Дай-ка я тут сначала закончу кое-что, – говорит она.

Она идет в свой сарай, а я возвращаюсь к Стефани.

– Она едет, – говорю я. – Только запрет там.

– Отлично, – говорит Стефани. – А что она делает?

Дани заходит в дверь, вынимает «Глок» из кобуры и исчезает в темноте сарая. Через какое-то время из сарая рысью выбегает шесть лошадей, они без всадников и без седел, их шкура лоснится на дневном солнце. Они чуют запах костра, толкутся некоторое время в нервном кружке, а потом пытаются вернуться в сарай. Дани становится у них на пути, поднимает свой «Глок», а потом раздается хлопок – она стреляет в землю между их копытами.

Мой желудок подпрыгивает с каждым выстрелом. Каждый выстрел попадает мне в сердце, а она опустошает магазин пистолета в землю, в воздух, приводя лошадей в движение, они скачут прочь галопом, их глаза широко раскрыты от ужаса, изо ртов идет пена.

– Шансов выжить у них побольше, когда они будут сами по себе, – говорит она, и в этот момент я понимаю, что она не собирается возвращаться.

В подменной машине почти нет бензина, поэтому мы садимся в пикап Дани. В салоне четыре места. Я сажусь на пассажирское рядом с водителем. Стеф садится сзади за Дани.

– Ты знаешь, как добраться до «Красного озера»? – спрашиваю я.

– С 1991 года, – отвечает она.

Движок ревет, она жмет на газ, и мы мчимся по ухабистой дороге от ранчо. Я поворачиваю голову и вижу обеспокоенное выражение на лице Стеф. За ней я вижу облако пыли, оставленное лошадьми, исчезнувшими среди холмов, и дымок костра, поднимающийся в ясное голубое небо.

Разговор доктора Филиппа Деккера с Даниель Шипман, которая чуть было не стала жертвой массового убийства, 8 ноября 1980 года

Группа поддержки последней девушки XXII: Последний кошмар

Дани в течение трехчасовой поездки почти не говорит, но мне удается выудить из нее, что происходит. Вчера ей позвонила Джулия и сказала, что она с Хизер едет на Красное озеро в одном из больших бронированных внедорожников Мэрилин. Они могут заскочить за ней, или она может приехать туда сама. Она сказала им, пусть ее не ждут.

– А что насчет Ская? – спрашиваю я.

– У него с матерью случилась крупная ссора, – говорит Дани, меняя полосу, чтобы обогнать ползущую «Субару». – Он сказал ей, что у них есть безопасное место, но не мог сказать ей, что это за место такое. Сказал, что дети могут поехать, но она – нет. Сочинил историю о том, что людей нужно держать подальше друг от друга. Она сказала им, что ее дети никуда не поедут без нее. Остановить старшего было выше ее сил, но младший остался.

– Это уже что-то, – говорю я.