Группа поддержки для выживших девушек

– Я найду, – говорит она. – Дани владеет приютом для загнанных пони? Я могу найти его в телефоне. Ранчо «Большой небесный приют».

– Ты знаешь название? – спрашиваю я.

Она разглядывает носки своих кедов.

– Я была типа суперфаном, – говорит она. – Но не вас, а Дани, вы уж извините.

Конечно. Теперь все идеально становится на свои места. Дани всегда знает, что делать. Мы заручимся ее поддержкой, и все будет в порядке.

– Ты штурман, – говорю я. – А я за рулем.

– Вы – босс, – говорит она.

Пора положить этому конец. После Стефани не будет никаких последних девушек.

* Блейз Салливан, «Заговор короля мечты», «Фангория»[71], март 2003

Группа поддержки последней девушки XXI: Последняя глава II

Первый знак неприятностей – знак.

Ранчо Дани располагается близ озера Элизабет в двадцати милях от Лос-Анджелеса на небольших плоских холмах, у которых вечно такой вид, будто им не мешает принять ванну. Неопрятные бугры со складками, в которых растут пыльные деревья. Это светло-коричневый мир, поросший кустарником.

У нас уходит четыре часа на то, чтобы найти правильную дорогу, и еще полчаса на отыскание грунтовки, которая ведет на ранчо Дани. Здесь, в провинции, никто не озабочен развешиванием дорожных знаков с названиями улиц и номерами домов. А если ты задаешь вопросы, значит, ты чужой. Я ненавижу провинцию.

Я еду со скоростью пятнадцать миль в час, когда появляются ворота.

– Нам что – просто их открыть? – спрашивает Стеф, отрываясь от карты на своем телефоне.

По обе стороны от ворот тянется канава.

– Я не могу. Мне эти канавы не преодолеть, – говорю я, разглядывая ворота. Мотор не глушу.

На столб без натяга намотана цепочка – в пять или шесть оборотов, она и удерживает ворота. Здесь вы выходите из машины, а монстр возникает из канавы, вернее, его рука выныривает из песка и хватает вас за щиколотку.

Стеф нервно выходит из машины. Я запираю за ней двери. Осматриваю канаву, вглядываюсь в песок, смотрю в зеркала. Она подходит к столбу, останавливается и поворачивается к машине. Показывает на землю. Я изображаю через лобовое стекло пожатие плечами. Она наклоняется, поднимает за один конец некрашеный щиток. Щиток старый, кто-то вырезал на нем буквы и закрасил белой краской.

РАНЧО «БОЛЬШОЙ НЕБЕСНЫЙ ПРИЮТ»

И теперь, глядя на щиток, я замечаю и столб, к которому он был прибит. На гвоздях желтые ошметки дерева, будто их только недавно вырвали. Дани такого никогда не сделала бы. Дани выбрасывает стаканчики из-под кофе, оставленные Хизер. Дани щеточкой для одежды чистит фланелевые рубашки. Дани подбирает листья на парковке и уносит их в лес, когда идет к своему пикапу.

Стеф бросает щиток, раскручивает цепочку со столба, распахивает ворота.

– Садись в машину, – кричу я в окно. – Нам нужно подъехать к ее дому.

Я не могу увеличить скорость выше пятнадцати, потому что у меня ощущение, что мигом полетит подвеска, так что мы ползем по дороге, оставив за собой открытые ворота. Вскоре мы видим дымок.

– Люди жгут листья? – спрашивает Стеф.

Столб черного дыма поднимается впереди над рощицей эвкалиптов. Машина ползет, пот стекает у меня из-под мышек, гладит своими призрачными пальцами мою липкую кожу.

Мы через рощицу подъезжаем к дому. Это небольшой фермерский домик на полянке, окруженный бревенчатой оградой, с большой круглой площадкой для парковки перед домом, с водяным насосом посредине. Вокруг насоса насыпи с дикими цветами. Почва под цветами черная, влажная и новая. Это те самые цветы, которые хотела увидеть перед смертью Мишель. Среди всей этой коричневой пыли они выделяются, словно фейерверк. Дом расположен на одиннадцать часов круга. Справа, часа приблизительно на три – тропинка, ведущая в конюшню. Пикап Дани припаркован между подъездной дорожкой и передней дверью, которая стоит открытой.

Нам обеим никак не оторвать глаз от костра, который горит в середине парковочной зоны. Деревянные обеденные стулья свалены в кучу, и слабое оранжевое пламя лижет их ножки под солнцем. Под ними чадит груда почерневших книг, а вокруг по голой земле ветер разносит пепел сгоревших журналов.

Мы опоздали.

– Ты не видишь машины Ская? – спрашиваю я.

– Я не знаю, какая у него машина, – говорит Стеф и вытаскивает.22. Она профессионально проверяет, заслан ли патрон в патронник. Нужно было мне самой перезарядить его.

– Сомневаюсь, что он все еще здесь, – говорю я. – Но давай проверим.

Мы выходим на горячий ветерок. Я заглядываю в кузов, вижу там уцененный домкрат из прессованного алюминия в замасленной картонной коробке. Это хоть чуточку лучше, чем ничего. Я беру его в правую руку, и мы вдвоем направляемся к дому, инстинктивно заходя с разных сторон.