Читаем i a8cef9d14c20f8d3 полностью

  Полностью придя в себя, Михаил удостоверился, что он раздет, перевязан и устроен на удобной кровати в небольшой каюте. Откуда-то извне доносился шум волн и посвист ветра.

  - Где моя одежда? - спросил он у Дзейры и Линээ, которые теперь внимательно изучали что-то, лежащее на столе.

  Линээ подняла голову:

  - Какая одежда? A-а, которая была на тебе... Видишь ли, Мик, то, что на тебе было, распалось, пока мы пере-таскивали тебя в каюту капитана.

  - Проклятье, не могу же я скакать тут голым!

  - Почему это? - Линээ томно улыбнулась.

  - Поди ты... - Михаил обратился к Дзейре, которая с интересом прислушивалась к разговору: - Долго я был в отключке?

  Минут тридцать... Ты нас немного напугал, ктан, когда хлопнулся на палубу. По счастью, Линээ оказалась неплохим лекарем. Да еще на корабле мы нашли приличный запас лекарств.

  - Завтра будешь как новый, - пообещала Линээ.

  - Ловлю на слове. - Михаил, оглядевшись в поисках какой-нибудь одежды, заметил висящий на стене черный костюм военного покроя.

  - Тебе, - пояснила Дзейра.

  Немного подумав, Михаил поднялся с постели, краснея, стал торопливо одеваться... Иногда, при резких движениях, волной накатывала боль, и тогда ему приходилось отчаянно стискивать зубы, чтобы не позволить себе застонать...

  - Зря крепишься, - раскусила его Линээ. - Ничего позорного в боли нет.

  - Меня волнует другое... Куда это ты так внимательно смотрела пару секунд назад?

  - Как бывалый солдат я должна знать о всех достоинствах моего ктана, - ничуть не смущаясь, пояснила женщина. Услышав подобный ответ, Дзейра не выдержала и рассмеялась, чем окончательно добила новоявленного командира тридцатки.

  Кое-как справившись со всеми пуговицами на Костроме, Михаил прохромал к столу, присел там на свободный табурет... Одного взгляда хватило ему, чтобы понять, чем занимались женщины до того, как он очнулся.

  - Решали вот - куда плыть. - Дзейра, ткнув пальцем в разложенный на столе изрядно потертый кусок бумаги, вопросительно посмотрела на Корноухого.

  - Понятно. - Михаил в свою очередь внимательно изучил лежащую перед ним карту.

  Наикратчайшим путем до суши было плавание к берегам Лепура. Это объяснялось очень просто, именно там водные просторы, подобно огромному перископу, врезались в полуостров Териг, большая протяженность которого значительно сокращала расстояние между Яроттои и Лепуром.

  -И что вы решили? - спросил Михаил у женщин.

  - Териг, - ответили те в один голос.

  На минуту в каюте воцарилось молчание.

  - Правда, у меня имеются некоторые сомнения, - нарушила тишину Дзейра.

  - Понятно, и я скажу, какие именно. - Михаил покачал головой. - Если мы поплывем к Теригу, то где-то на полпути нас перехватит Ночной Ветер. И даже каким-то чудом ускользнув от погони и достигнув берега, мы все равно окажемся точнехонько в яроттском гадючнике. Побережье Лепура наверняка контролируется черно-красными, и, я думаю, очень тщательно.

  - И что ты предлагаешь? - нахмурилась Линээ.

  - Надо поступить непредсказуемо. - Михаил ткнул пальцем в побережье Фо-Рига: в то место, где река Риг-ро впадала в Арк.

  - Ты что, спятил! - воскликнули женщины хором. - Это же земли врага! Ночной Ветер здесь полноправный хозяин. К тому же плыть к Риг-ро в два раза дольше, чем к Теригу.

  - Именно, - подтвердил Михаил. - И даже если яроттцы решат, что мы можем пуститься на хитрость и на-править корабль не к побережью Лепура, им никогда не придет в голову, что мы можем податься в Фо-Риг. Ведь в этом случае шансы выжить у нас практически нулевые!

  - Да... - Дзейра задумалась, потом решительно кивнула: - Ты прав, ктан.

  - Плывем к Риг-ро, - подвела итог Линээ.

  - Надо бы сказать об этом эльфу. Пусть прикинет курс. Кроме того, необходимо, чтобы он подготовил себе замену. Скажем, четыре вахты по два часа, - предложил Михаил. Он полагал, что теперь начнется какое-то подобие диспута...

  - Я распоряжусь. - Линээ, уловив общий смысл предложения, выскочила из каюты.

  Дзейра внимательно посмотрела на Михаила:

  - Как себя чувствуешь?

  Ответом ей была бодрая улыбка, говорившая, что волноваться абсолютно не о чем. Вспомнив, какие вдохновенные стоны издавал Корноухий при перевязке, женщина чуть не расхохоталась... Проклятье, этот тип начинал ей нравиться!..

  - Чем занимаются остальные? - поинтересовался Михаил, чтобы как-то увести разговор от своей персоны.

  - Очищают корабль от крови и трупов. И Иила и Баата готовят ужин. Эти ваарки неплохо разбираются в искусст-ве приготовления пищи, а значит, можно надеяться, что помрем мы все-таки от меча, а не от голода.

  - Да... Сколько нас осталось? - Михаил напрягся, боясь услышать печальный ответ.

  | - Двадцать пять. - Дзейра открыто и ясно смотрела прямо в глаза ктану. - Дгор и четверо ваарок погибли.

  "Пятеро..." - Михаил поморщился. Трут и четыре женщины, чьих имен он уже никогда не узнает...

  - Как Лууза?

  - Она в надежных руках Шарета. Уверена, этот стегардец поднимет ее на ноги.

  - Отлично. Тогда, полагаю, на сегодня все... - неуверенно сказал Михаил.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сила
Сила

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. "Сила" Наоми Алдерман – "Рассказ Служанки" для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women's Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

Алексей Тверяк , Григорий Сахаров , Дженнифер Ли Арментроут , Иван Алексеевич Бунин

Фантастика / Прочее / Прочая старинная литература / Религия / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология