...И далее везде

— Моя рука, мой почерк! Когда мы стояли на ремонте в Росте, Михаил Прокофьевич прочел лекцию о тактике ледового плавания для капитанов, штурманов с судов, собиравшихся в арктическую навигацию. Я говорю — прочел, как обычно говорят о лекциях. А он не читал, говорил в свободной манере, по-моему даже конспекта не имея. Но попросил меня вести запись, зная мою репортерскую способность к скорописи: строчишь карандашом, не вдаваясь особенно в смысл услышанного, только спеша механически, в точности все зафиксировать, занести на бумагу, ну как делает стенографистка. Но она расшифрует свои значки и через неделю и через месяц. А я, если не проделаю это сразу, по горячей записи, никогда уже ее не прочту. Вот эти листки и есть расшифровка моей скорописи, моего шифра.

— А почерк-то, почерк! Тут и половины не разгадаешь. Как отец-то разобрал, а судя по книжке, эта запись легла в ее основу.

— Дайте мне, Игорь, сие на вечерок, разрешите переписать.

И теперь у меня хранятся и книга моего капитана, и его «живая речь», как выразился Игорь.

Из лекции М. П. Белоусова (в моей записи):