...И далее везде

3

— Между прочим, — сказал Григорий Иванович, когда я прочитал эту запись, — мы побывали в лапах еще у одного «утопленника». Но уже в боевом походе, на позиции. Ты не слыхал об этом случае?

— Не слышал.

— Мы только из атаки вышли. Сторожевика рубанули и транспортишко подранили. Может, и потопили, но не уверен, потому как сразу ушли на глубину, бомбы на нас посыпались. Бомбили не точно, думали, мы от берега мористей, на север пойдем. А я, наоборот, к бережку прижался. Выждал, пока отбомбятся, и — в открытое море. Акустик докладывает: горизонт чист. И сразу же из отсеков доклады: скрежет по левому борту. Ну точно, как возле Ньюфаундленда. Но там кормой терлись, а тут носом. И тоже резкий толчок, застопорило, а взрыва нет. Так что опять не минреп. Лодку снова что-то держит. Затонувший корабль, нет сомнения. Но по крену похоже, что попали не под рею, а между мачтой и вантами. Выползать будет сложней. Да там никто нас не преследовал. А сейчас погоня только закончилась и может возобновиться. Штурман сделал расчеты и говорит, что сидим мы как раз в той точке, где вчера потопили транспорт. Получается, что сегодня стали жертвой собственной жертвы… План такой же, как и прошлый раз: утяжелить лодку. Надо растрясти, раскачать ее. Даем воду из кормы в нос. Медленно-медленно сползаем вниз. Но вперед ни-ни. И включение мотора не помогает. Скрежет уже по обоим бортам. Рули неподвижны. Этот «утопленник» покрепче того, ньюфаундлендского, не пускает. «Средний назад!» — командую. Скрежет такой, что вот-вот треснет корпус. И в самом деле что-то трещит. Но за бортом. Треск переходит в грохот. Что-то рушится там, в воде. Мачта, наверно, свалилась. И мы высвободились из второго нашего плена…

Листаем дальше дневник. На какой-то из страничек Григорий Иванович задерживается, вчитывается.

— Гляди, — говорит, улыбаясь. — Забавный, по-моему, эпизод. Это там же, в Атлантике, на переходе из Канады в Шотландию.