И тьма не объяла его

Она уже летела над зеленой долиной, на которой, казалось, была нарисована сетка с прямоугольными ячейками, как в приспособлениях для транспортировки грузов у твердокрылов. Сетчатую долину пересекали широкие темные ленты, по которым что-то быстро двигалось. Издалека это напоминало жучков... Но каковы же должны быть эти "жучки" вблизи?!

Тут над Ооллой промелькнула громадная тень, и она рефлекторно сделала вираж вниз и в сторону, избегая неожиданного нападения. Но никто на нее не нападал. Оолла с удивлением проводила взглядом непредставимо громадную птицу, которая бесшумно, с умопомрачительной скоростью удалялась от нее.

Такая птица просто не может существовать - гладкая, блестящая и без единого пера! И тем не менее, она летела с недостижимой для Ооллы скоростью, не обратив на нее ни малейшего внимания. Оолла устремилась следом. Пусть странная, но ведь птица! Однако, пока Оолла выходила из виража и набирала высоту, блестящая птица уже скрылась из виду. Оолла полетела в том же направлении и через некоторое время увидела вдали сияние.

Приблизившись, поняла, что это солнечные блики на каких-то гладких поверхностях. Подлетев еще ближе, она оторопела, увидев долину, сплошь заполненную хрустальными гнездовьями!

Неужели это мир твердокрылов?!

Присмотревшись, Оолла поняла, что хотя эти сооружения очень напоминают гнездовья твердокрылов, они несоизмеримо больше них. Да и форма, пожалуй, более простая и правильная.

То, что строили твердокрылы, напоминало маленькие хрустальные горы, а эти сооружения представлялись Оолле громадными кристаллами того же хрусталя... Или другого камня. Они были очень разнообразны по цвету.

Но долго рассматривать странное скопление гнездовий Оолла не смогла, потому что ощущала мощнейшие удары ментальной энергии, исходящей от этих гнездовий. Испугавшись за сохранность своей психики, она уже было решила спасаться бегством, как вдруг услышала ЗОВ!..

Тот самый, знакомый по ее "погружениям" зов, который она слышала в родном мире. Только здесь он звучал неизмеримо сильней, исходя откуда-то из этого нагромождения гнездовий.

Всю жизнь откликаясь на этот зов, Оолла не могла не откликнуться на него сейчас! Она кружилась над гнездовьями, постепенно снижаясь и пытаясь поточнее определить место, откуда исходит зов.

Ей удалось локализовать район поисков. Зов исходил из скопления, где гнездовья были пониже и почти совсем не сверкали на солнце. Да и материал, из которого они были сделаны, больше напоминал обыкновенный камень, чем хрусталь. Только кое-где поблескивали отдельные его вкрапления... Но ничего летающего нигде видно не было. Где-то далеко внизу между гнездовьями по поверхности земли сновали "жучки" вроде тех, что Оолла видела раньше, и какие-то совсем маленькие и, кажется, бескрылые существа, издали напоминавшие своим поведением муравьев.

Может быть, это не гнездовья, а муравейники?! Да нет! Скорее всего, "муравьи" выполняют какую-то подсобную функцию. Оолла не могла допустить мысли, что нечто бескрылое способно создать ментальность столь высокой энергии.

"А паук в подземелье? - вспомнилось сразу. - Но ведь паук выполнял разумные действия по мысленному приказу Белого Пришельца!..

Не из этого ли, кстати, мира Он пришел?.. Может, поэтому она и оказалась здесь?.."

Однако чем ниже спускалась Оолла, тем зов, хотя и становился громче, все больше терялся в постороннем ментальном шуме, который, быть может, складывался из тысяч других зовов, обращенных не к ней... Так подумалось Оолле. Но к кому тогда они обращены?

Вообще-то, зов всегда - мольба о помощи. Даже, когда он от радости - в этом случае зовут помочь разделить эту радость, непосильную для одного... Но может ли знать молящий, кого в действительности достигает его зов?..

Оолле казалось, что зов, тревожащий ее, попал к ней не по адресу. Ей нечем помочь обладателям столь мощной, почти сверхъестественно мощной ментальности, в которой она - как перышко на ветру!

И, тем не менее, она продолжала снижаться. Хотя, чем ниже летела Оолла, тем труднее давался ей полет, словно что-то мешало. Будто сам воздух сгущался, превращаясь в жидкость и выталкивая ее обратно. Но Оолла понимала, что дело не в воздухе. Воздух этого мира, вообще мог быть ядовитым для нее. Это не сам мир, а его ментальная копия. И потому сгущалась и выталкивала ее ментальность этого странного мира!

Но ЗОВ!..

Нет, он не терзал ее душу, а словно бы втягивал ее в себя, высасывал тоненькой струйкой одной тоскливой ноты. Но это ощущалось не грабежом, а возвращением к своей подлинной сущности, и потому превратиться в эту тоненькую струйку стремилась вся духовная ипостась Ооллы. Стремилась и не могла - слишком мизерна была пропускная способность информационного канала связи...