Я буду надеяться на чудо

Рита продолжала вопить и тянуться к Вальке. Он вздохнул и взял её на руки:

– Где твой платок?

Она оттянул карман платья и сказала «неть».

– Как это «неть», – возмутилась Катя. – Вот противная девчонка! По три раза на день ей платки сую! А потом нахожу то в кастрюле, то под столом, то в собачьей будке!

Валька вытащил из кармана свой платок. Тут уже все захохотали.

– Да, я же им поручень в автобусе протирал. Ладно, – взял и обтёр лицо девочки её же подолом.

Теперь Рита завизжала. Она накручивала подол на кулачок и в восторге кричала «Мама!»

– Говорила я тебе, доча, играй с девочками, – засмеялась Катя. – Мальчишки тебя только плохому могут научить: в два пальца свистеть, матом ругаться, в подол сморкаться.

Валька взял со стола бутылочку и спросил:

– Где воды ей налить?

– Там, на кухне, на столе кефир… ты извини, она вечером всегда капризная. Генка как-то умеет её укладывать, а у меня она никак спать не хочет, будет до полуночи нервы мотать…

Минут через двадцать, когда Валька вернулся в прихожую и нагнулся, чтобы обуться он услышал Катин голос:

– Чересчур он правильный! Задолбала его мать взрослых уважать! Вчера Валька на рыбалку собрался, а тут Таисия Андреевна с двумя внуками: покарауль минут двадцать. Другой послал бы далеко и надолго, а этот вздохнул и на два часа в няньки! Елене Карловне их сунуть им совести не хватает, а малый, значит, приехал отдохнуть, так его можно по полной загрузить!

– А Елена Карловна нас учила, что если взрослые борзеют, надо уметь за себя постоять, – сказала Аня.

– Конечно, надо! Генка мой тоже оборзел… думаете, почему Рита к Вальке рвётся? Потому что он чуть чего – Валька, подержи! Вчера тоже… рыбалка сорвалась, так Генка опять же Риту ему прямо через забор перекинул. Прихожу, мужа дома нет, а голос дочери из-за забора слышен. Ух, я и обозлилась на него! Мало того, что мальчика запряг, ещё и бабушку припахал!

Да ничего страшного, подумал Валька. Бабушка очень любит Риту. А вчера она у них новое слово сказала: «банка». И так потешно сказала, колокольным гулом раскатывая «н», что они смеялись. А потом пришёл дядя Гена и тоже очень обрадовался новому слову. А потом пришла Катя и начала орать. Хорошая она, Валька её всю жизнь знает, но уж очень любит с мужем поскандалить. А Рита не любит, когда родители ссорятся. И Кате новое слово отказалась говорить. Но, когда Катя с Ритой на руках шла к воротам, Валька показал девочке банку с червями, она не удержалась и звонко сказала: «Банка!». Катя тогда тоже обрадовалась.

Валька пнул дверь ногой и вышел на крыльцо.

– А Рита где? – вскочила Катя.

– На диване спит. Можешь перекладывать.

– Как это у тебя получилось?

– Да всё просто. Взял диванные подушки, одну на кресло бросил и Риту на неё усадил, другую на диван, сам на неё лёг и в телевизор уставился. Понятно, что твоя дочь-наоборотчица сделала?

Катя прыснула:

– С дивана тебя спихнула?

– Ну, не настолько уж она вредная. Закинула подушку на диван, перелезла через меня и у стенки устроилась. Лежит, кефир сосёт и хихикает: всё не по-твоему вышло! А по телевизору какая-то политическая ругань. Она посмотрела, говорит: «Дядя ля-ля!» Заскучала и уснула.

Причитая «Валечка, благодетель!», Катя понеслась в дом.

– Так вы чего от меня хотели? – спросил он девочек.

Аня сказала:

– Валь, я здорово прокололась. Шла вчера через парк, гляжу – Матвей Огородников девчонку лупит. Ну, я его оттащила и пару раз приложила…

– Ну, правильно. Что за мужик, на девчонку руку поднял!

– Да неправильно! Мне сегодня девчонки сказали, за что он её. Карина его дразнила, что это отец Матвея прораба убил.

– Да, за такое и я бы её побил. Что делать-то?

– Это я тебя спрашиваю, что мне теперь делать?

Вышедшая закрыть за ними калитку Катя сказала:

– Вот дрянь какая! Да Васька Огородников мухи не обидит! Надо Сашке сказать, чтобы за брата заступился и за племянника. Он-то знает, кто убийца!

– А мне что делать? – спросила Аня.

Валька пожал плечами. А Энн сказала:

– Моя мама говорит, что есть три вида признания вины. Самый первый – признать свою ошибку перед собой. Второй – признаться перед тем, перед кем виноват. А третий – сделать это публично, чтобы обиженный перед всеми был оправдан. Первый этап ты прошла. Надо извиниться, Аня! Хотя бы перед Матвеем!

Аня пробурчала «Легко сказать…», Валька простился с девочками и побежал по тропинке вниз к реке.

А на обратном пути он увидел, что кто-то лежит в кустах, и к нему подбираются незнакомые ребята. В лежащем он узнал дядю Сашу Огородникова. Мальчишек Валька шуганул, дядю Сашу разбудил и с досадой сказал:

– Ну что за день такой! Одни пьяные кругом! Дядя Саша, проверь карманы, тут рядом с тобой пацаны крутились! Пистолета у тебя не было?

– Не, в сейфе, – медленно приходя в себя, пробормотал дядя Саша. – И в карманах пусто перед зарплатой… ой! Он встал, держась за ствол дерева, и хлопая по карманам.

– Что пропало?

– Корочки!

– В кармане рубашки они.

Дядя Саша вытащил удостоверение из кармана и облегчённо выдохнул: «Порядок!»

– Какой же это порядок? Пошли, помогу дойти до дома!

– Не, по городу не пойду, я бухой. Давай к дяде Васе!