Я — ярость

Проходят дни, недели, месяцы. Челси чувствует себя так, словно постарела лет на двадцать. Синяки заживают, зубы встают на место — все как обещали врачи из скорой. Она заказывает продукты онлайн, смотрит с девочками фильмы по Фейстайм, постоянно переписывается с Эллой, покупает рабочие тетради для Бруклин через аккаунт Дэвида на Амазоне. Когда наступают каникулы, Челси облегченно выдыхает: больше не нужно через дверь контролировать дистанционную учебу девочек. Оценки у Эллы становятся хуже, но она сдает предметы, которые пригодятся, когда с пандемией будет покончено. Челси и Элла совместно решают, что даже во время каникул у Бруклин будет «учебный лагерь» (так они это назвали): ей нужно строгое расписание, а им — чтобы она была хоть чем-то занята.

Запертая в спальне, Челси скучает, мучается и постоянно испытывает тревогу. У нее — свой распорядок дня, чтобы не сойти с ума: йога, онлайн-аэробика, ходьба на беговой дорожке, отжимания на обмотанном вокруг дверной ручки полотенце. Упражнения вызывают смешанные чувства: с одной стороны, они необходимы для психики, а с другой — Челси ненавистна мысль, что ее тело становится сильнее, что она превращается в опасного хищника с гуляющим в крови бешенством.

Приступов Ярости вроде бы больше не было, но она не думает всерьез о том, чтобы покинуть карантин и вернуться к норме. Челси отдала бы что угодно, чтобы снова обнять Бруклин, но любит ее слишком сильно, чтобы рисковать.

Если верить интернету, то ситуация ухудшается. По мере того как весна сменяется летом, болезнь расползается из Флориды по другим южным штатам. Вспышки Ярости наблюдаются по всему миру: в Бразилии, во Вьетнаме, в Нигерии. Кто-то наконец догадался, что вирус разносят комары (вот почему он распространяется именно в жарких странах), но что именно провоцирует приступы, они пока не знают. У большинства людей первая вспышка проявляется вскоре после заражения, но что после — темный лес. Снова на экранах все те же бестолковые политики, которые не смогли побороть ковид, факты искажаются и в таком искаженном виде разносятся по миру, обретая особую популярность в тех местах, куда комары никак не могли принести Ярость. Оказывается, большинство людей по-прежнему ценят личную свободу больше общественной безопасности. Самое разумное, что могут делать как зараженные, так и здоровые люди, — это оставаться дома.

Теперь Челси больше волнуется о том, что новый приступ накатит рядом с дочками, чем о том, что может их заразить. Она выбирает продукты онлайн, оформляет доставку и забирает все необходимое, пока девочки запираются в комнате Эллы. Примерно раз в неделю они заказывают пиццу и оставляют ее на пороге спальни Челси. Очень похоже на то, как начинался коронавирус, если оставить за скобками сообщения о дельфинах, которые теперь плавают прямо в каналах Италии, или о том, что автострады Лос-Анджелеса наконец-то очистились от смога. Это вовсе не трогательная история о возвращении природы в первозданный вид. Они возвращаются к истокам в другом ключе, в формате животной жестокости типа «победит сильнейший». Предыдущая пандемия измучила народ до такой степени, что нет сил на человеколюбие и альтруизм.

Мать шлет имейлы. Сначала о том, что Ярость — это розыгрыш, затем — что Ярость реальна. О том, что она была на курорте в Юте, потом ненадолго вернулась домой, но скоро улетит в Европу. Патрисия не спрашивает, как они поживают, а значит, Челси не нужно лгать. Она полагает, что с такими деньгами, как у матери, можно откупиться от любых проблем.

У самой Челси деньги стремительно тают, но она еще не говорила об этом Элле. Осталось немного наличных (но толку от них ноль, ведь она не выходит из дома), чуть-чуть на банковском счете, а также есть секретная кредитка Дэвида на случай непредвиденных расходов. Поскольку на этой карте не стоит имя Челси, она не боится превысить лимит. Каждый раз, нажимая «Оплатить», она ждет, что кредитку отклонят. Основную семейную карту уже закрыли.

Проблема в том, что, насколько она может судить, их семья в самом деле разорена.

Очевидно, Дэвид сделал некоторые вложения, и инвестиции оказались не особо удачными. Копилки истощены, а основной расчетный счет не опустел окончательно только потому, что у Дэвида накопилось много дней отпуска и работодатель обязан выплатить ему все отпускные. К тому же платежи задерживают недели на две. Челси подозревает, что последняя выплата уже была и рассчитывать больше не на что. Дэвид так и не проявился, неизвестно, где он и когда может вернуться. Она вытащила из мусорки ту визитку и позвонила по указанному номеру, но на линии только крутили автоматическое сообщение о том, что система перегружена и что с семьями пострадавших от Ярости будут связываться по мере поступления информации.

Каждый день они на день ближе к возможному возвращению Дэвида.

Она в очередной раз пытается угадать пароль от его ноутбука, когда в дверь звонят. В доме мгновенно воцаряется тишина.