Я — ярость

— Я Харлан Пейн, возможно, вы знаете меня под именем Рэмпейдж. — Он улыбается, демонстрируя зубы такой белизны, что они даже чуточку отливают синим. — Трехкратный победитель турнира «Маджестик Мелтдаун», где состязаются рестлеры мирового уровня. — Улыбка внезапно становится чуть кривоватой, обнажая золотой зуб. — Ну то есть состязались.

Челси автоматически протягивает руку, и он обхватывает ее обеими ладонями — теплыми, сухими, мозолистыми, но гораздо более нежными, чем она думала.

— Так как тебя зовут, Девица из Флориды?

В анонимности нет смысла — она уже звезда местных новостей. К тому же имя указано в заявлении.

— Челси Мартин.

— Что ж, мисс Мартин, я хотел бы обсудить с вами некоторые весьма захватывающие перспективы. Не изволите присоединиться? — Он отпускает ее руку и кивает в сторону металлической двери. Челси поднимается на ноги — весьма неуверенно, потому что кажется, что она во сне и ничто из произошедшего сегодня не имеет ни малейшего смысла.

— Мистер Пейн, сэр?

Это серфер, который предлагал связать ее и вызвать полицию. Разговаривая с Пейном, он краснеет и немного заикается.

— Я ваш большой фанат. — Он вытягивает ногу, демонстрируя татуировку: большая буква «Р» на икре, похожая на вытянувшего морду волка. — Я обожаю смотреть, как вы с Рейной…

— Позволь перебить тебя, — рычит Харлан. — Я дам тебе уйти на двух ногах и с нетронутым чувством собственного достоинства.

Серфер только и может, что открывать-закрывать рот, как выброшенная на берег рыба, но Харлан со скрипом сжимает кулаки, и парень спешит к выходу.

— Он знает, кто я, — бормочет Челси так тихо, чтоб услышал только Харлан. Он как будто единственный взрослый в комнате, полной детей. — Он скажет им, где я…

— Эй, пацан!

Серфер резко оборачивается, в глазах разгорается надежда.

— Да, сэр?

— Если кому скажешь, что встретил здесь Девицу из Флориды, то я лично выслежу тебя, разорву на части и скормлю моей ручной гиене. У нас ведь остались его контакты, Арлин?

Арлин уже стоит у своего стола. В руках у нее бланк заявления.

— Еще бы, босс.

— Ну вот и славно.

Серфер кивает и убегает. Он такой красный, как будто его вот-вот стошнит.

Челси чуть-чуть расслабляется. Никогда и ничьим угрозам она так не верила, как этим словам Харлана. Она даже убеждена, что у него в самом деле есть ручная гиена. И все это… странным образом заставляет ее чувствовать себя в безопасности.

— Спасибо, — говорит она.

Он кладет руку ей на плечо.

— Не позволяй мелким засранцам вытирать о тебя ноги. Их полно вокруг, я сам огребал от таких ребят, пока не прибавил резко в росте и не начал ходить в спортзал.

Он говорит куда мягче, чем за секунду до, и хотя все люди в комнате на них пялятся, Челси почему-то кажется, как будто в мире остались только она сама и Харлан. Не то чтоб он ей нравился — просто вот так она себя чувствует. Она как-то раз встретила кинолога, и Харлан будто такой же кинолог, только для людей. Это пугает.

— Вам нужно ее заявление, босс? — спрашивает Арлин, находя бланк. Харлан с усмешкой забирает его.

— Сама знаешь. Работай дальше.

Он придерживает дверь, и Челси, сунув ноги в шлепанцы, следует за ним. Внезапно она всей кожей чувствует каждую мелочь в своем облике: потрепанные шорты, ржавые пятна на рубашке, черную запекшуюся кровь под ногтями, которую не удалось отскрести в туалете при аптеке. Но, черт возьми, она уже зашла так далеко! Челси проходит в металлическую дверь с высоко поднятой головой.

Конференц-зал за дверью до боли скучный: его строили на деньги местной администрации, по проекту самой дешевой в округе архитектурной компании. Грязно-коричневые стены, темно-зеленый ковер, а запах такой, как будто скотина с поля по соседству забрела сюда на пару часов попастись. Посередине стоит длинный (совершенно точно не деревянный!) стол, окруженный разномастными стульями. Два места уже заняты. Харлан садится во главе стола, лицом к Челси, перед ним стопка бумаг и ручка. Он стягивает темные очки, за которыми обнаруживаются ярко-голубые глаза, и надевает тоненькие очки для чтения. Когда он склоняет голову, Челси видит серебристо-седые блики в обесцвеченной шевелюре.

— Можешь садиться, — говорит он, бросив быстрый взгляд поверх очков. Харлан сейчас похож на огромного огра-бухгалтера.

Челси садится. Он читает ее жалкое заявление, и она ловит на себе взгляды двух других людей. Вежливо улыбается: раз уж они здесь вместе с Харланом, то, наверное, тоже важные шишки.