Я историю излагаю... Книга стихотворений

Философов высылалиВагонами, эшелонами,А после их поселялиМежду лесами зелеными,А после ими чернилиТундру белы снега,А после их заметалаТундра, а также — пурга.Философы — идеалисты:Туберкулез, пенсне, —Но как перспективы мглисты,Не различишь, как во сне.Томисты, гегельянцы,Платоники и т. д.,А рядом — преторианцы

С наганами и тэтэ.Былая жизнь, как чарка,Выпитая до дна.А рядом — вышка, овчарка.А смерть — у всех одна.Приготовлением к гибелиЖизнь      кто-то из них назвал.Эту мысль не выбилиИз них      барак и подвал.Не выбили — подтвердили:Назвавший был не дурак.Философы осветилиГустой заполярный мрак.

Они были мыслью тундры.От голодания легки,Величественные, как туры,Небритые, как босяки,Торжественные, как монахи,Плоские, как блины,Но триумфальны, как аркиВ Париже      до войны.

Прозаики

Артему Веселому,

Исааку Бабелю,

Ивану Катаеву,

Александру Лебеденко

Когда русская проза пошла в лагеря —

В землекопы,А кто половчей — в лекаря,В дровосеки, а кто потолковей — в актеры,В парикмахерыИли в шоферы,—Вы немедля забыли свое ремесло:Прозой разве утешишься в горе?Словно утлые щепки,Вас влекло и несло,Вас качало поэзии море.По утрам, до поверки, смирны и тихи,Вы на нарах слагали стихи.От бескормиц, как палки, тощи и сухи,Вы на марше творили стихи.Из любой чепухи

Вы лепили стихи.Весь барак, как дурак, бормотал, подбиралРифму к рифме и строчку к строке.То начальство стихом до костей пробирал,То стремился излиться в тоске.Ямб рождался из мерного боя лопат,Словно уголь он в шахтах копался,Точно так же на фронте из шага солдатОн рождался и в строфы слагался.А хорей вам за пайку заказывал вор,Чтобы песня была потягучей,Чтобы длинной была, как ночной разговор,Как Печора и Лена — текучей.А поэты вам в этом помочь не могли,Потому что поэты до шахт не дошли.

«Как выглядела королева Лир…»