Я историю излагаю... Книга стихотворений

Все на свете успешно сводивший к очкам,математик привык постепенно к очкам,но успел их измерить и взвесить:минус столько-то. Кажется, десять.Это точкой отсчета стало. С тех пор,как далекая линия горвдруг приблизилась. В то же времяпереносицу сжало бремя.— Минус десять! — очки математик считал.У него еще был капитализ рассветов, закатов, жены и детей,вечерами — интеллектуальных затей,интересной работы — утрамии огромной звезды,

что венчала трудыдня — в оконной тускнеющей раме.За очками другие пошли минуса:прежде дружественные ему небеса,что одни лишь надежды питали,слишком жаркими стали.Сердце стало шалить. Юг пришлось отменить,в минус двадцать он это решил оценить.Разбредалась куда-то с годами семья,постепенно отламывались друзьяи глупее казались поэты.Он оценивал в цифрах все это.Смолоду театрал, он утратил свой пыли дорогу в концерты навечно забыл,и списались былые восторги,

оцененные им по пятерке.Лестницы стали круче. Зима — холодней,и удовлетворенье от прожитых днейзаменила сплошная усталость.— Минус двести! — подумал он. — Старость.Что же, старость так старость. Быть может, найдуто, что мне полагается по труду:отдых; книги; закат беспечальный;свой розарий индивидуальный.Стал он Канта читать. Горек был ему Кант.Солон был ему Кант. Хоть, конечно, таланти по силе своих построений,по изысканной сложности — гений.Эти сложности он, как орехи, колол!

Он бы смолоду Канта в неделю смолол!А сейчас голова загудела.— Минус сто, — он сказал, — плохо дело.Свежесть мысли прошла. Честность мысли — при нем,Понимая вполне, что играет с огнем,Канта более он не читает,а его из себя вычитает.Разошелся запас, размотался клубок,а гипотезе недоказанной: Бог —смолоду не придал он значенья.Бог и выдал его без сомненья.Выдал Бог! Заглушая все звуки в ушах,просто криком кричит: сделай шаг, сделай шаг,тот единственный шаг, что остался.Ты считал. И ты — просчитался.

«Умирают отцы и матери…»

Умирают отцы и матери,Остаются девочки и мальчики.Их сначала гладят по головкам,Говорят: «Теперь держись!»,А потом пускают галопомЧерез жизнь.Умирают девочки и мальчики.Остаются отцы и матери.Эти живут — медленно.Им спешить — некуда.Все давно — сделано.Больше делать — нечего.

Памяти одного врага