Я историю излагаю... Книга стихотворений

Которые историю творят,они потом об этом не читаюти подвигом особым не считают,а просто иногда поговорят.Которые историю творят,лишь изредка заглядывают в книгипро времена, про тернии, про сдвиги,а просто иногда поговорят.История, как речка через сеть,прошла сквозь них. А что застряло?Шрамы.Свинца немногочисленные граммы.Рубцы инфарктов и морщинок сечь.История калится, словно в тигле,и важно слушает пивной притихший зал:«Я был. Я видел. (Редко: „Я сказал“.)Мы это совершили. Мы достигли».

«Инвалиду войны спешить нечего…»

Инвалиду войны спешить нечего.День да ночь, снова день опять.Утром вечера ждешь, а вечером —ждешь, пока захочется спать.По ночам, притомись от бессонницы,вспоминает он действия конницыи пехоты — царицы полей,и от этого — веселей.Он под самое утро скатываетсяв сны, в которых нет тишины,а всё катится да раскатываетсяграндиозное эхо войны,изувечившей, искалечившей,не разжавшей своих клещей,как вскочившей тогда на плечи —до сих пор не соскакивающей.

Футбол

Я дважды в жизни посетил футбол

И оба раза ничего не понял:Все были в красном, белом, голубом,Все бегали.      А больше я не помню.Но в третий раз…Но, впрочем, в третий разЯ нацепил гремучие медали,И ордена, и множество прикрас,Которые почти за дело дали.Тяжелый китель на плечах влача,Лицом являя грустную солидность,Я занял очередь у врача,Который подтверждает инвалидность.А вас комиссовали или нет?А вы в тех поликлиниках бывали,Когда бюджет,Как танк на перевале:Миг — и по скалам загремел бюджет?

Я не хочу затягивать рассказПро эту смесь протеза и протеста,Про кислый дух бракованного теста,Из коего повылепили нас.Сидевший рядом трясся и дрожал.Вся плоть его переливалась часто,Как будто киселю он подражал,Как будто разлетался он на части.В любом движении этой дрожью связан,Как крестным знаком верующий черт,Он был разбит, раздавлен и размазанВойной, не только сплюснут,            но — растерт.— И так всегда?Во сне и наяву?— Да. Прыгаю, а все-таки живу!(Ухмылка молнией кривой блеснула,Запрыгала, как дождик, на губе.)

— Во сне получше. Ничего себе.И на футболе. —Он привстал со стула,И перестал дрожать,И подошелКо мнеС лицом, застывшим на мгновеньеИ свежим, словно после омовения.(По-видимому, вспомнил про футбол.)— На стадионе я — перестаю! —С тех пор футбол я про себя таю.Я берегу его на черный день.Когда мне плохо станет в самом деле,Я выберу трибуну,Чтобы — тень,Чтоб в холодке болельщики сидели,И пусть футбол смиряет дрожь мою!

«Ордена теперь никто не носит…»