Я не скажу тебе о сыне

Вместо ответа я поманила маркизу в соседнюю комнату — там, в кресле у окна стоял портрет ее высочества. Я привезла его в Лиму, но не решилась взять его во дворец на аудиенцию, не зная, как отнесется Этьен к этому предложению.

Принцесса была изображена с розой в руках, и сама напоминала яркий южный цветок. И она была так очаровательно юна, что я вздохнула не без сожаления.

— Ну, что же, — после тщательного изучения портрета признала маркиза, — ее высочество весьма хороша. С этой стороны у его величества не должно быть возражений. А если мы все сумеем убедить его в несомненных политических преимуществах этого брака, то, возможно, он примет именно то решение, которое пойдет на пользу Линарии.

Мы вернулись в гостиную, и я спросила:

— Вы говорили, Делфина, о людях, облеченных властью. Могу я полюбопытствовать, о ком конкретно идет речь?

И снова она ответила не сразу:

— Его величество мало к кому прислушивается во дворце, предпочитая иметь обо всём собственное суждение. И тем не менее, среди придворных есть те, чьи советы он, по крайней мере, не отбрасывает сразу. Задай вы мне этот вопрос неделю назад, первым среди них я назвала бы герцога де Крелона. Правда, его на свою сторону мы вряд ли смогли бы привлечь — в этом вопросе у него был свой интерес. Но более, надеюсь, ни сам герцог, ни его дочь уже не появятся при дворе. Так что давайте перейдем ко второму по значимости вельможе Линарии — министру иностранных дел герцогу де Жервезу. В отличие от Крелона, он — человек чести и в первую очередь думает не о собственных интересах, а об интересах Линарии, как бы высокопарно это ни звучало.

Я знавала некоего герцога де Жервеза, но тот был уже в то время в весьма почтенных летах и вряд ли мог возглавлять хоть какое-то министерство.

— Он стар или молод? — уточнила я.

— Довольно молод, — маркиза рассмеялась и погрозила мне пальцем. — Титул герцога он получил пять лет назад после кончины своего отца. До этого он политикой не интересовался, предпочитая ей военную службу. Он — герой войны, и я, признаться, была уверена, что он не придется ко двору — он слишком честен и принципиален, чтобы лавировать между разными партиями. Но, как ни странно, он оказался хорошим дипломатом. Конечно, его нельзя назвать другом короля, каким в свое время был герцог де Ламар, но его величество весьма к нему благоволит.

— Герцог де Ламар? — переспросила я. — Муж Джеммы? Мне не показалось, что он близок ко двору.

Из этого разговора я намерена была вынести хоть что-то полезное, и на этот раз Делфина оказалась более откровенной.

— Да, они были дружны с юных лет. Как говорят — не разлей вода. Не случайно его светлость женился на кузине королевы Алессандры. Но сейчас, вы правы, герцог почти не бывает при дворе — после гибели ее величества де Ламары попали в опалу. В то время меня не было в Лиме, но я доподлинно знаю, что они пытались заменить одну сестру на троне на другую.

Должно быть, у меня вытянулось лицо, потому что маркиза, довольная произведенным эффектом, закивала:

— Да-да, Летисия! Ее светлость так боялась потерять свое положение при дворе, что допустила ужасную ошибку. Но подробностей я, к сожалению, не знаю. Впрочем, мы несколько отвлеклись от темы, — она снова потянулась за пирожным. — Еще один человек, который пользуется определенным влиянием при дворе — граф де Эрсан, министр морских и сухопутных сил. Насколько я понимаю, с ним вы уже знакомы. Конечно, пока это знакомство, наверно, нельзя назвать приятным, но, несмотря на все свои недостатки, граф может быть нам полезен. Думаю, вы согласитесь со мной, когда узнаете его получше.

Делфина уехала, пообещав на завтрашний вечер договориться о встрече с Жервезом или Эрсаном. Мне же нужно было привести в порядок и мысли, и чувства, но сделать это мне не удалось — молоденькая горничная после робкого стука заглянула в гостиную.

— Ваша светлость, простите, но вас просят подняться в комнату вашего сына!

Я вздрогнула — этим утром Андрэ, вроде бы, чувствовал себя чуть лучше, чем накануне, и я надеялась, что приступы отступят.

— Ему стало хуже? — это я спросила уже на бегу.

— Да, ваша светлость. Ваша тетя уже послала за доктором.

Когда я ворвалась в его спальню, мой малыш задыхался от кашля. Я обхватила его худенькое изможденное тело, пытаясь приласкать, согреть, защитить.

Лео принесла кружку с отваром из трав, и Андрэ, сделав несколько глотков, задышал чуть свободнее. Но мы обе знали, что это — лишь временная передышка.

— Мамочка, ты обещала купить мне пони, — сын попытался улыбнуться, а я отвернулась, чтобы он не видел моих слёз.

— Конечно, родной! И пони, и собаку — кого захочешь — как только мы вернемся в Анжерон.

Эту ночь я провела у него в кровати. Андрэ спал беспокойно, но хотя бы без кашля. Он был настолько слаб, что почти не вставал с постели.

Утром меня сменила Лаура де Робер.

— Вам нужно поесть и хоть немного отдохнуть, ваша светлость. Вы можете не волноваться — я не отойду от него ни на шаг. Я принесла книгу о приключениях славного рыцаря Роланда — мы с его светлостью отлично проведем время.