Я не свидетель

На этом письмо почти заканчивалось, оставалось несколько ничего не значащих строк, дата и подпись. Левин был человеком не сентиментальным, за свою жизнь он прочитал уйму всяких бумаг, где люди исповедовались, выворачивались наизнанку. Но для Левина это являлось всего лишь документом, подшитым к делу. Поэтому и к письму Кизе он отнесся весьма спокойно, оценив его, как еще одну черточку к картине, которая никогда не будет дописана, поскольку слишком много у нее создателей… И живых еще, и уже мертвых, как Алоиз Кизе и его жена Энне…

Письмо это тоже принесло Левину не очень много, на листок бумаги он выписал: «Рита (очевидно, Маргарита) — кладовщица в инструментальном цехе». Скудным уловом после прочтения обоих писем он не был разочарован, профессия приучила не обольщать себя надеждами, а пользоваться тем, что Бог послал. Он еще не думал, не знал, что станет делать с этим сержантом Юрой и кладовщицей Ритой, затерявшимися в почти полувековой давности среди тысяч и тысяч других Юр и Рит, но одна мысль все же возникла, и он стал писать письмо Анерту в Мюнхен.

«Уважаемый господин Анерт!

Ваше письмо и ксерокопии писем Вашего дяди к жене получил. Благодарю Вас за содействие. Буду откровенен, не могу сказать, что они меня очень вдохновили. Вы оказались правы: письма слишком личные, бытового характера. Но поскольку в них есть даты, я просил бы Вас посмотреть дневники господина Кизе, нет ли там записей, относящихся к этому времени. Если таковые обнаружатся, я хотел бы с Вашего разрешения с ними ознакомиться и узнать Ваше мнение, каким образом эти дневники после смерти Вашего дяди в Старорецке оказались в Мюнхене у его жены.

Пожалуйста, постарайтесь это сделать как можно быстрее (в наших обоюдных интересах).

С уважением Е. Левин».

Перечитав письмо, он убедился, что ничего не забыл, вложил в международный конверт и надписал адрес.

15

Участок — огород, сад и маленький однокомнатный с кухней домик капитана Остапчука — был обнесен новой металлической сеткой, которую, чтоб не ржавела, Остапчук красил корабельным суриком.

На скамейке сидел Михальченко, ел из алюминиевой миски вишни, сплевывал косточки в кулак и высыпал их в ту же миску.

— Эй, Максим, я все-таки гость! — крикнул Михальченко. — Хватит тебе сопеть, куркуль, передохни, покурим, побалакаем.

— Сейчас, вот до столба докрашу, хай сохнет.

Сюда, за город Остапчук пригласил Михальченко, когда они встретились на городском совещании правоохранительных органов. Левин идти отказался: «Сходи-ка ты, я уже стар для этого. Насиделся я на этих совещаниях. Ничего нового там не услышишь». — «Неудобно не пойти, Ефим Захарович, раз уж пригласили, снизошли», — сказал Михальченко. — «Вот и пойди»…

Остапчук и Михальченко были когда-то не только коллегами, но и приятелями. Совершенно разные, они умели слаженно работать, потом Михальченко перевели в райотдел. Последние два года виделись они редко, и встретившись в клубе УВД на совещании, обрадовались. «Значит, стал помещиком, имением обзавелся?» — спросил Михальченко. — «Ты не фыркай, посмотришь. Ведро вишни дам. В это воскресенье и поедем…» «Электричкой?» — «Нет, автобусом, час и еще пешком с полчаса. Протрясешься. Вон гладкий какой стал»…

Бросив кисть в банку, оглядев удовлетворенно свою работу, Остапчук вытер руки тряпкой, смоченной в уайтспирите, и сев напротив Михальченко, спросил:

— Ну а ты как в своем кооперативе? Не жалеешь?

— Чего жалеть? Тоже дело серьезное. Только что никто над головой не висит, не дергают ни в областное управление, ни в прокуратуру, ни в райком.

— Заработки приличные?

— Хватает.

— Говорят, Левин к тебе пошел? Вот уж не ожидал!

— Помнишь его?

— Конечно. Когда я в школе милиции учился, он у нас криминалистику читал. Ну и потом по работе приходилось сталкиваться. Он розыск хорошо знает. Значит, «бабки» поманили к тебе?

— А что плохого?

— Да ничего. Характер у него тяжелый.

— Что мне его характер? Мне его башка нужна, опыт. Увольняйся, переходи ко мне, Максим.

— Тяжелый я на подъем, к месту прирастаю. Привык уже к погонам… Что ж вы там разматываете?

— Охрана организаций, кооперативов, просто граждан от любителей заглянуть в чужой сейф, поиск наводчиков, «кидал», выполняем заказы на розыск лиц по гражданским искам, ну без вести пропавших. Работы хватает.

— Сколько же у тебя человек?

— Шестнадцать, да еще по договорам беру…

— Не думал, что из тебя такой «босс» получится… Как рука?