Я познаю мир. 100 исторических событий

Можно смело сказать, что блистательная карьера Аракчеева началась с первых же дней обучения. Уже через несколько месяцев Алексей Аракчеев — сержант артиллерии, получивший все возможные для курсанта награды и поощрения. Уже тогда проявились все качества, которые помогли ему в продвижении наверх; талант к математике, граничащая с жестокостью требовательность к подчиненным, фанатичная преданность делу, и главное, беспрекословная преданность начальству. Жестокость и заискивание перед начальством тогда, как и сейчас, мало у кого вызывали уважение или симпатию, но тут необходимо учесть одно немаловажное обстоятельство. Дело в том, что карьера Алексея началась в весёлые и беззаботные времена «блестящего века Екатерины Великой», когда офицеры могли месяцами не появляться в своих полках безо всякой уважительной причины, когда солдаты использовались в личных целях командиров. В самом разгаре была так называемая «эпоха дворцовых переворотов», когда гвардия и высшие сановники государства могли в несколько месяцев организовать заговор и сместить, а то и убить правящего монарха. В этих условиях каждый способный человек, видящий свой высший долг в точном и быстром выполнении любого приказа, был буквально на вес золота. Был ли Алексей Андреевич способным человеком? У нас есть все основания считать, что был. Его организаторский талант не оспаривался даже многочисленными врагами, ругавшими его в основном за жестокие средства, которыми он добивался поставленных перед ним целей. Можно сказать, что во многом именно благодаря Аракчееву в 1812 году Наполеона встретила организованная и оснащенная по последнему слову военного дела артиллерия.

Ещё курсантом Аракчеев был замечен нелюбимым сыном Екатерины Великой, будущим императором Павлом I, который приблизил его и поставил под его начало артиллерию своей гатчинской армии. Именно тогда началась многолетняя дружба Аракчеева с сыном Павла — будущим императором Александром I, и если благосклонность к Аракчееву поклонника жёстких прусских порядков и суровой дисциплины Павла I была всем понятна, то теплое к нему отношение мягкого и нерешительного Александра смущала многих современников. Вероятнее всего, Александр так и не смог до конца принять дворцовый переворот, который привел его на трон, но погубил отца. В Аракчееве он видел человека, на которого можно было до конца положиться в любой ситуации, неспособного на удар в спину.

Самое большое «преступление», которое вменяют в вину Аракчееву, — это организация так называемых военных поселений, где солдаты должны были жить в мирное время, заниматься сельским хозяйством и снять, таким образом, значительное бремя с государственной казны. Для огромной империи, вынужденной содержать многочисленную армию, это казалось серьезным подспорьем. Организация и быт военных поселений сопровождались злоупотреблениями и жестокостями. Но так ли велика была вина самого Аракчеева? Главным идейным вдохновителем новой организации армии был, конечно, сам Александр I. Прообразы этих поселений можно было встретить даже в таких цивилизованных странах, как Австрия и Швеция, но попытки перенести этот опыт в Россию привел к печальным результатам. Главная вина Аракчеева заключалась в том, что он, не рассуждая, не пытаясь анализировать, жёстко претворял в жизнь царскую волю. Его решимость была тем более непреклонной, что и армия и крестьянство не приняли эту реформу и всячески противодействовали ей. В конце концов реформа была свернута, а имя Аракчеева навсегда вошло в русскую историю одной из самых печальных глав.

А. А. Аракчеев

БОРОДИНО

24 июня 1812 года, в два часа утра пятисоттысячная армия под командованием французского императора Наполеона Бонапарта начала переправу через реку Неман, в пределы Российской империи. Переправа столь большого войска продолжалась четверо суток, но ни одного русского солдата не было замечено на восточном берегу Немана: о вторжении французов русскому императору Александру I стало известно лишь к вечеру 24 июня, и только утром 25-го до него дошла нота французского посольства о разрыве отношений с Россией.

Для отражения лучшей и крупнейшей в мире армии наша страна могла выставить не более 200 тысяч человек, причем на пути Наполеона к центру России находилась лишь половина этих сил, да ещё разделенная на части. Кроме того, надо признать, что за исключением артиллерии, русская армия к войне была не готова. Все это привело к тому, что командующий 1-й русской армией Барклай де Толли с самого начала принял решение не вступать в генеральное сражение с Наполеоном, а отступать вглубь России, выжидая время, концентрируя силы и стремясь максимально удлинить маршруты, по которым французская армия получала из Европы снаряжение и продовольствие. Этот план нельзя, по большому счету, назвать планом: принимать открытый бой было бы в тех условиях смерти подобно, поэтому отступление было единственно возможным решением.