Я считаю по 7

Куанг Ха очищает большой кусок стены и, кажется, воображает, будто попал в компьютерную игру.

После него моя очередь, но у меня выходит из рук вон плохо.

Направлять пистолет в нужную сторону так тяжело, что я и пошевелиться почти не могу.

Я самая маленькая из всех, но работаю изо всех сил. Уверена, что, если бы не занятия бегом, через минуту я бы уже свалилась с ног.

Работать приходится очень осторожно, потому что грязная вода течет по окнам. Значит, когда дом будет отчищен, надо будет помыть стекла. Но мойка высокого давления тут не годится.

Мы работаем все вместе, и даже Делл, как вдруг на стоянку въезжает такси Хайро.

Патти подходит к краю тротуара и обменивается с Хайро парой слов.

Заднее сиденье машины доверху забито тряпками, и еще на нем лежат три брызгалки, но меня это почему-то не удивляет.

Хайро притаскивает со стоянки раздвижную лестницу и берется за окна.

Стемнело, а мы все работаем и работаем.

Не сдается даже Куанг Ха.

Мы по очереди сидим на пластиковых ящиках из-под молочных бутылок и светим фонариком на стену дома.

Из дверей выходит человек. Мы думаем, что он будет ругаться, но он дружелюбно здоровается и угощает нас мятными конфетами.

И даже обещает отдать в наш будущий сад пуансеттию. Она у него уже год, и до сих пор не засохла, чем очень его удивила.

Мы закончили со стенами, выходящими во двор, и теперь моем те, что смотрят наружу.

Стекающую воду мы гоним метлами, и даже это оказывается нелегкой работой.

Под струей из мойки от стены отделяются кусочки штукатурки, и их уносит вода.

Кто не сидит с фонариком, тот гонит воду метлой в канализационный сток.

Хайро уже который час моет окна.

Куанг Ха прочно занял должность самого ценного игрока нашей моечной команды.

Он работает с мойкой как заправский спортсмен.

Учитывая, что я ни разу не видела, чтобы он занимался спортом, и сомневаюсь даже в его способностях к боулингу, меня его успехи удивляют.

Даже в современном мире выносливость является неотъемлемым свойством лидера, хоть нам и не нужно больше в любой момент быть готовыми взнуздать быка.

Но если вы на это способны, то выглядеть будете впечатляюще.

Когда становится совсем поздно, Делл удирает на свой балкон, что на втором этаже, и устраивается в старом садовом кресле.

Ему хочется расслабиться.

А может, ему туманят сознание средства от боли в мышцах, которыми снабдила его Патти.

Теперь всем кажется, что с садом было придумано здорово. А может, людям просто нравится, что им помыли окна.

Небо усыпано звездами.

Никогда еще я не видела столько звезд, а ведь когда-то подолгу сидела по ночам, задрав голову и выискивая знакомые созвездия.

За последние десять часов Куанг Ха смеялся больше, чем за десять недель до того.

Ему теперь все смешно.

Никогда не думала, что эмоции так заразительны.

Теперь я понимаю, почему в любой культуре обязательно есть комедианты.

Я сижу на ящике из-под молочных бутылок, вокруг ночь, в руках у меня фонарик, я освещаю стену, с которой в данный момент обдирают краску, и тоже смеюсь.

Ни над чем.

А потом понимаю, что смеюсь просто потому, что смеюсь.

Три часа пополуночи.

Хайро уехал. После его отъезда Патти пошла спать. Маи никак не может остановиться и метлой гонит воду прочь от стены.

Делл все еще на улице, но уже час как дремлет в своем садовом кресле. Он замерз и, чтобы согреться, влез в черный пластиковый мешок. Для ног проделал в днище дырки и стал похож на говорящую изюмину, как в рекламе (я как-то раз видела по телевизору).

Какой-то парень из дома напротив еще несколько часов назад потребовал, чтобы мы выключили машину, но Куанг Ха не обратил на него внимания.

Но наконец Куанг Ха подает сигнал, и Маи заглушает мотор.

Мы с Маи и Куанг Ха отходим на несколько шагов назад и, подсвечивая фонариками, рассматриваем дело своих рук.

Со стены сошло множество слоев.

Грязь.

Розовая краска.

Комковатая штукатурка, напоминающая россыпь прыщей.

Стена стала гладкой и блестящей.

Не осталось ни единой трещинки. Ни проплешины там, где отслоилась штукатурка.

Наш странный, похожий на коробку дом с квадратными окнами приобрел футуристические черты и выглядит очень прогрессивно.

Мне, по крайней мере, кажется именно так.

А еще можно смело сказать, что «Сады Гленвуда» теперь – самый чистый дом во всем Бейкерсфилде.

Следующие три дня мы едва можем пошевелить руками.

Ходим как оловянные солдатики – руки строго по швам.

По вечерам я спускаюсь вниз и поливаю землю, чтобы ее снова не подхватил ветер.

Я готовлю почву. Добавляю гранулированное удобрение замедленного действия, которое Делл по моей просьбе купил в хозяйственном магазине.

К середине недели все готово для следующего этапа.

В нашем распоряжении – двадцать три контейнера с подсолнухами (больше сорока растений), подзамученная пуансеттия и несколько мешков мульчи.

Как только мы пересадим подсолнухи, они пойдут в рост.

Их корни проникнут в землю на глубину до шести футов. На вершине каждого одиночного стебля через несколько недель появится по бутону.

Я знаю, как это бывает.