Я — Темур, властитель вселенной

Я орудовал обоими руками, т. е. попеременно наносил удары саблей и секирой, с первых же мгновений стало ясно, что враг силен и необходимо драться еще более ожесточенно. Я отправил к Кара-хану одного из военачальников, велев передать, чтобы на подмогу нам отправили как можно больше людей и. к концу первого часа схватки в крепость сумели прорваться несколько тысяч наших воинов. Я и мое окружение шаг за шагом продвигались к центру крепости, где по моим расчетам должен был находиться Картар. Прежде, чем это удалось, на нашем пути встал еще один отряд защитников, опять кто-то опять крикнул: «Тимур!», и добавил какие-то слова на хинди. Я, установив того, кто кричал, — у него были густые усы, крикнул в ответ: «Я — Тимур!» Тот, показав на себя, крикнул в ответ: «Картар!», и я, поняв, что это комендант Луни, ринулся в его сторону.

Он сделал саблей выпад в мою сторону, я же нанес секирой яростный удар, вложив в него всю свою ненависть, да с такой силой, что он выронил из рук свое оружие, а его правая рука неподвижно повисла. В следующее мгновение моя сабля опустилась на лицо Картара и рассекла его, хлынула кровь. Однако Картар наклонился, чтобы поднять свое оружие и вновь атаковать меня, в этот момент я с силой опустил секиру на его хребет, да так, что мне пришлось приложить усилие, чтобы выдернуть ее. Высвободив секиру, я увидел, что Картар не двигается и я понял, что разрубил ему позвоночник. При повреждениях позвоночника человек теряет способность двигаться, не может и глазом моргнуть, даже если остался в живых.

Я схватил Картара за ногу и поволок по земле его тело. Воины, увидев такое, изумились, ибо увидели нечто, чего я никогда не делал раньше. Они расступились и я поволок тело врага подальше от места сражения, велев быстрее позвать толмача.

Когда тот явился, я велел перевести Картару, что в отместку за сына, я отсеку ему голову, велю содрать с него кожу и набить ее соломой. Картар глядел на меня, раскрыв глаза, не в силах молвить что-либо в ответ. Я тому не удивился, ибо с перебитым позвоночником человек не в состоянии даже двигать веками, не то что губами, чтобы сказать что-то. Я лишь хотел, чтобы Картар перед смертью знал, что это я предаю его смерти.

Затем своей рукой одним взмахом клинка я отсек ему голову, прильнул губами к разверстой ране, из которой фонтаном била кровь и отпил два больших глотка ее, чтобы утолить жажду мести за своего сына, Саъада Ваккаса. После этого я велел содрать с тела кожу и набить ее соломой. (Пояснение: Амир Тимур ведал, что при разрыве позвоночника, человек теряет способность двигаться, как он говорит «неспособен и глазом моргнуть». Однако, Тимурленг не ведает, что когда поврежден спинной мозг, человек утрачивает все пять чувств, т. е. не видит, не слышит, не осязает и поэтому Картар, вопреки тому, что ожидал Тимурленг, не мог слышать что перевел ему толмач как не ощущал боли, когда клинок Тимурленга отсекал его голову — Марсель Брион).

Когда закончился бой внутри крепости, от защитников осталось лишь двести шесть человек, все остальные пали от наших рук. По моему указанию у всех мертвых отсекли головы и сложили из них башню, установив на самом её верху голову коменданта Луни и его останки, набитые соломой. Останки своего сына я похоронил в тех же местах и мой зодчий воздвиг для него небольшой мавзолей.

Я велел также привлечь всех местных жителей для работ по разрушению крепости, чтобы ее стена никогда впредь не становилась на моем пути. Пока шли эти работы, я отправил трофеи, добытые в Дели, в Кеш через Кандагар.

Оставалась еще одна задача — организовать поселение париев на землях исламских княжеств Хиндустана. Ибо, как я упоминал, принявшие ислам неприкасаемые не смели оставаться в родных местах, опасаясь мести со стороны соотечественников. Поэтому я счел разумным, чтобы они расселились в районах Хиндустана, населённых мусульманами, и получили земельные наделы, чтобы можно было заняться созданием собственных хозяйств. Эпидемия холеры не дала мне заняться тем, чтобы обратить в ислам все население Хиндустана, чтобы все парии могли спокойно жить среди единоверцев. Во всяком случае, поселив их в мусульманских княжествах, я обеспечил для них покой и безопасность на будущее. Я оплатил за выделенные им земли по справедливой цене и поручил Абдулле — Вали-уль-Мульку следить за делами новообращенных мусульман, чтобы те не испытывали притеснений и чтобы он отправил в места их проживания духовных лиц для обучения обрядам исламской веры.