Я знаю — ты мой!

— Не нужно, Сицилла успела меня просветить до прихода вашей жены.

— Так вот, колбу с кровью ему вернули, соответственно, и от права последней ночи отказались. Но вот в чем дело… Не прозвучало ритуальной фразы отказа. И если в руках одной из ведьм окажется колба, данная ей когда-то, она может потребовать исполнения древнего закона. Если демон отказывается, его кровь обращается против него. Ты зря сомневалась в Зейне, он не дал своего согласия. Расчет был на то, чтобы вы поспешили на помощь дочери. Теперь я это понимаю. Как и желание жены провести ночь во дворце, рядом с Литаной.

— Зейн колбы не уничтожил, — дошло до меня, — а ваша жена рассказала новость Литане…

— Он отдал их матери, полагая, что это сделает она. Когда сыну выдвинули требование, я поспешил к Руанне. Единственное, что я не понял, — мотив. Сама Руанна не призналась и, даже умирая от страха, твердила одно: вот кровь, вот мое право. Я переместился к жене, вы как раз, скажем так, беседовали.

— Алиайдан, существует ритуал, который отнимет у моего ребенка силу?

— Только смерть, Алиса, — честно ответил демон. — Но я ее не допущу. И о Руанне забудьте. Свою пару наказать не могу, однако обещаю, что Талана никогда не навредит вашему ребенку.

— Зачем? — только и смогла спросить. — Зачем так подло? Ей не было жаль сына?

— Власть, Алиса. Она кружит голову. Зейн, женившись, станет владыкой. Талана боится прервать линию наследования. Понимаешь, о чем я?

— А вы не боитесь?

— Атей — мой сын, — четко произнес повелитель. — Его кровь — моя кровь. Наша линия никогда не прервется. Я люблю своих детей, Алиса, и каждому желаю счастья. Демоны устроены иначе, в нас заложено куда больше агрессии, но и привязанность к своему потомству намного сильней даже ведьминской. Я сам объясню все Зейну.

— Я поговорю с Литаной. Надеюсь, они все-таки поженятся. Зейн не виноват в том, в чем его обвиняет дочь. Но я не обещаю, что она сможет простить Талану. — Хотелось бы верить, что и меня ни в чем не обвинит, потому что прекрасно знаю, как давит мысль о невозможности дать наследника мужу. — Алиайдан, один вопрос. Если не наследного принца, то обычного ребенка Литана сможет родить? У них вообще дети будут?

— Все покажет первая брачная ночь. Если зачатие случится сразу, дети, несомненно, будут, только без полной демонской силы. А если не в первую ночь…

— Им придется ждать, как ждали мы? — спросил Атей. — Так бывает, что рождаются сразу два претендента на трон владыки?

— Бывает, Атей. И мой ответ — да.

Я прикрыла глаза. Богиня, и как такие новости рассказать дочери?

— Мы справимся, — прошептал муж, — девочка моя, справимся.

* * *

На свадьбе Литаны и Зейна я ревела в три ручья. Было плевать на то, что обо мне подумают люди, как на свой внешний вид. Я была рада за молодоженов, но переживала так, что сердце сжималось и дыхание перехватывало при взгляде на них.

В их любви я не сомневалась. Еще до того, как я поведала Литане о причинах, побудивших ведьму предъявить право последней ночи, дочь категорично обозвала себя дурой и заявила, что даже если Зейн уступит ведьме, она все равно его не разлюбит. Ведь Зейн назначен ей судьбой, и он не виноват…

Моя сильная девочка. Радость моя…

Принц, узнав о кознях Таланы и ее планах, поступил как мужчина и сын: принес мне и Таю извинения за мать. И поклялся, что ничего плохого не замышляет против нашего ребенка и искренне за нас рад. Не верить Зейну не получалось, тем более после требования, чтобы мать не приближалась к его невесте. Понимаю, что в мире демонов и законы суровее, и традиции жестче, а борьба за власть равна дыханию, но поступок Таланы все равно считаю неправильным, таким образом счастье не достигается… она присутствовала на церемонии, но лишь для поддержания видимости крепких отношений, чтобы ни у кого из гостей из дружественных держав и сомнения не закралось, что в императорской семье наметился раскол.

Я плакала, не утирая слезы. Как быстро растут дети… Сегодня, как и предсказывал Алиайдан, я впервые ощутила в себе новую жизнь. Мой ребенок, моя кровиночка, мое выстраданное счастье… Целители подтвердили беременность.

Литана и Зейн обернулись к гостям, держась за руки и улыбаясь. Еще бы, благословение богов было таким ярким, что сияние у алтаря могло поспорить с солнцем.

Пара медленно шла к выходу. В ожидании новобрачных на улице собралась огромная толпа, и, как только двери отворились, на нас обрушились поздравления с пожеланиями счастья, долголетия и детей.

— Милая, нам тоже пора, — муж нежно притянул меня к себе, — нужно поделиться радостью.

— Знаю, — прошептала, позволяя ему поцелуями осушить мои слезы.

По традиции новоиспеченные муж и жена должны были пройти к карете и отправиться во дворец. Однако на ступенях Литана и Зейн отошли в сторону, пропуская нас с Атеем.

Толпа затаила дыхание в ожидании важного сообщения. Обычно о беременности императрицы объявляли с балкона дворца, для всех жителей столицы выкатывались бочки с вином, накрывались столы с кушаньями, но мы решили совместить два праздника.