Яблочные дни. Часть II. Мыши и тени

Ноги коснулось что-то тёплое. Гарсиласо взвизгнул, Кот насмешливо мяукнул и убежал в дом. Ведьма заглянула Райнеро за спину, она смотрела прямо на Гарсиласо, коралловые губы опять разошлись в улыбке. Брат схватил Гарсиласо за плечо и подался назад, но девушка ловко взяла его за руку и потянула в дом. Дом… Гарсиласо в удивлении распахнул глаза, как он не заметил! Дом был цел и невредим, тогда как по соседским стреляли из пушек в ночь штурма! Аккуратный домик среди руин приветливо распахивал дверь, Гарсиласо вцепился в руку старшего брата, но тот покорно шёл за ведьмой. А она запела:

— Идём, жених, идём скорей, оставь подружку ночи…

2

— Это что за подарочек… Зачем ты подобрала эту дрянь?! Яльте, сразу два! Яльте! В нашем доме! Вильвичия!

Райнеро мотнул головой, пытаясь понять, где он и что происходит. Слабый свет, узкий коридор, а где улица? Улица, чудом уцелевший дом, кот, безумица, песня… Безумица! Райнеро быстро нащупал жавшегося к нему Гарсиласо. Прямо перед ними выросла женщина, обладательница визгливого голоса и гладких чёрных волос.

— Ещё и в дом их затащи-и-ила! Вон, пошли вон! — Одинокая свеча в руке визгуньи озарила личико, что было бы прехорошеньким, не криви его гримаса неподдельного омерзения.

— Злюка! — хныкнула беловолосая с именем на Виль. Она схватила попятившегося к выходу Райнеро за руку и встала перед ним живым щитом. — Зажми нос и посмотри, они ведь такие хорошенькие! Потеряли маму, лапочки… — Девица игриво повернулась к Райнеро, он еле успел отпрянуть от потянувшихся к нему губок, чем тут же вызвал заливистое хихиканье.

— Яльте! — из уст визгуньи гордое имя звучало страшным ругательством. Она закутала в шаль угловатые плечи, успев зажать нос шерстяным уголком. — С глаз моих, смрад! Думал, век прошёл, так я не узнаю? Плодятся же, твари!

— Ну Дисхе!

— Ещё и сестру свою приволок! Прячь-прячь, не то я выцарапаю её голубые глазки и вырву златые волосики, на которых ты как миленький и повесишься!

— Не тревожь сон Раварты, глупая, это его бра-а-атик, — Виль попыталась заглянуть под плащ. — Сладкий малыш, так бы и защекотала! А потом ам, и съела!

— Не прикасайся к ним, фу-фу-фу!

Женщины увлеклись ссорой, андрийский выговор в их словах звучал особенно чётко, из-за чего казалось, это с рыком и шипением сцепились друг с дружкой кошки.

Райнеро нащупал плечо Салисьо и попятился. Из всех домов города им попался приют для умалишённых, вот ведь везенье… И его подопечные свободно разгуливают по городу, узнали же они Яльте в лицо!

— Молчать! — грянуло из конца коридора, зажегся одинокий огненный сгусток, отмечая появление третьей постоялицы приюта… нет, владелицы. Женщина приближалась повелительной поступью, скорее полная, чем худая, с кольцами вороненых кудрей до пояса. Мерцали серебром застёжки на шелестящей капотте. — Что происходит здесь?

— Саррик! — беловолосая кружила возле смотрительницы приюта как бесноватая. — Погляди, какие хорошенькие! А Дисхе гонит их прочь, гонит сироток, потерявших маму!

— Маму? — владелица заведения навела на Райнеро свечу, чёрная широкая бровь изогнулась в сомнении.

— Следите зорче за своими подопечными. Они могут сбежать. — Райнеро покосился на пыхтящую в шаль визгунью.

— Ай, Райнеро! — Он отпрыгнул в сторону, рванув за собой брата. Виль попыталась его схватить, не преуспела, визгливо захохотала и потянулась к Салисьо опять.

— Усмирите её, — Райнеро стиснул эфес. — Я держу шпагу в ножнах лишь из милосердия! Почему сумасшедшим дозволено бродить по ночам?

— Яльте! — припечатала визгунья, кажется, Дисхе.

— И правда, Яльте… Но не стоит обижать нас. — Райнеро не уследил, как владелица приюта подступила и остановилась ближе, чем следовало. От неё исходило тепло, так сочетающееся с её глубоким, тягучим голосом. — Если здесь и есть сумасшедший, то только ты, глупыш.

Свеча последовательно осветила тяжёлый подбородок и большой рот, затем загнутый книзу нос и наконец глаза. Райнеро невольно вгляделся в них — чернее полночи, не видно даже зрачков — и тотчас пожалел. Их темнота не отпускала, она манила, тянула в омут без дна, не вынырнуть, не отдышаться.

— Взять в невесты Луноокую… Разве могут все безумства жителей этого света пересилить твоё?

Он бежал, постыдно бежал, бросив её одну. Он не разбирал путей, но вот в нос ударил запах сена и лошадей, чёрная гибель по имени Марсио тихо заржала. Райнеро рассеянно пригладил лоснящуюся шерсть, ловящую блики факелов. Обхватил сильную шею руками, подтянулся, забрался на спину. Этой ночью принц Рекенья доверит коню жизнь во второй раз. Без упряжи, без седла, сбросит — быть посему, значит, Райнеро догонит её на пути в Солнечное Царство!

— Унеси меня отсюда… Пошёл!

Скачка захватила дух, он крепко сжимал коленями бока Марсио, руки намертво вцепились в чёрную гриву. Трус, ты не можешь произнести её имени. Боишься, гонишь, несчастный!

— Урсула…

Слёзы вновь задушили. Райнеро зарылся лицом в конскую гриву, позволив Марсио самому выбирать дорогу.