Яд персидской сирени

— Про «Сову», — поспешно сказал Добродеев. — Конечно, про «Сову», а это так, к слову пришлось…

Звякнул белый с золотом телефон, стоявший на столе. Зоя схватила трубку и сказала:

— Да! Я. Что? — С минуту слушала и раздраженно бросила: — Иду!

Поднялась, сухо извинилась, глядя мимо них. Они тоже поднялись. Добродеев спрятал в карман диктофон. Они вежливо попрощались у двери, она не ответила.

— Сейчас натравит охранника, — сказал Добродеев. — Еще морду набьют. Вечно ты со своими идеями!

— Идея была плодотворной, — заметил Монах, убыстряя шаг.

— Интересно, в чем?

— Во всем. С чего она так взъелась, как по-твоему?

— А кому охота вспоминать об ошибках юности? Замужняя дама, солидная, а тут двое…

— …сомнительных типов докапываются!

— Я думал, ты ее загипнотизируешь, — сказал Добродеев.

— Не успел. И кофе не успел. Ты же понимаешь, что нас банально выперли. Она вполне могла сказать типу в телефоне, что занята, освободится через полчаса, не пожар, чай. А она воспользовалась звонком как предлогом, чтобы нас дезавуировать.

— И что это доказывает?

— Ничего не доказывает, но наводит на грустные размышления. Звони майору, Лео.

— Прямо сейчас? Поздно, — засомневался Добродеев.

— Звони, Лео, — приказал Монах. — Железо надо ковать сам знаешь когда. — Он поднес к глазам руку с часами. — Десять? Детское время.

* * *

…Дядя Витя был занят ужином. Он любил готовить. Это было ритуалом. Красивый красный фартук с пляшущими ложками, вилками и солонками был приятен глазу и вызывал положительные эмоции. Дядя Витя священнодействовал: неторопливо, вдумчиво, с улыбкой пробовал с кончика ложки соус; закрывал глаза и замирал, вникая

. Добавлял соли или черного перца, чуть-чуть, на кончике ножа; иногда карри. Снова пробовал, снова замирал. На лице его застыло выражение благодушия и умиротворенности. Он чувствовал себя творцом. Сегодня на ужин рыба по-гречески с миндалем и тертым грецким орехом под белое легкое вино. А сверху кофе! Крошечная японская чашечка божественного кофе из новой сверкающей немыслимо дорогой кофеварки «Espresso-bar» — подарок самому себе на семидесятилетие. У дяди Вити замечательная особенность организма — он прекрасно спит после кофе! Его не разбудить и пушками. Он считает, что главное в жизни — высыпаться. От этого зависит здоровье, настроение, взаимоотношения с людьми… Даже карьера! Свежесть, бодрость, гимнастика, прохладный душ, прекрасная одежда, первоклассная косметика. Семьдесят лет… конечно, возраст. Но знающие люди считают, что понятие старости отодвинулось на двадцать пять лет. Еще недавно человек после пятидесяти считался стариком, а теперь прибавляем двадцать пять и получаем… что получаем? То-то и оно! Жизнь продолжается. Отец дожил до девяносто четырех, дед дотянул до ста без трех месяцев. В его семье все долгожители. Главное в жизни — беречь себя и радовать. На работе правда проблемы… Хотя какие там проблемы! Смешно. Этот щенок Володька Супрунов думает, что справится, но его, дядю Витю, голыми руками не возьмешь. Не таких съедали. Нет, но каков паршивец! А Верочка, дуреха, связалась с проходимцем. Паша был стоящим человеком, куда там Володьке. Был и кончился. Эти двое сбросили его со счетов, видать, не верят, что поднимется. Ну, ничего, дядя Витя мозги им вправит, посмотрим, кто кого, так даже интереснее, потому что жизнь — борьба. Адреналин, серые клетки, драка… или, как сейчас говорят: драйв! Во-во, драйв. И победа!

Дядя Витя включил хрустальную люстру, отодвинул от стола кресло; достал из буфета большую сине-белую фарфоровую тарелку, серебряные нож и вилку, серую льняную салфетку. Красиво разложил, отступил, полюбовался. Добавил высокий бокал для вина и хрустальный стакан для воды. Подумал и снял с каминной полки массивный подсвечник. Гулять так гулять. Женщины восхищаются его умением… обставить! Именно. Обставить любое событие. Обстоятельно обставить, и ни одна не устоит! Парадный обед, любовное свидание, ужин… взять даже обычный чай! Цветы, музыка, печенье с корицей собственного изготовления. Приятный разговор. Он вообще человек обстоятельный. Недаром они пытаются прибрать его к рукам… Дядя Витя хмыкает.

Ужин на одного при свечах… Конечно, можно было пригласить подругу, но сегодня вечером ему хотелось побыть одному. У человека бывают минуты, когда ему хочется побыть одному.

Он поместился во главе стола. Сияла люстра, горели свечи; пламя чуть колебалось от легчайшего сквознячка — окна были открыты. Дядя Витя не любил кондиционеров. Музыка, едва слышная, сладкая, игривая. Запах еды, запах соуса с миндальными и грецкими орехами. Греческий соус с грецкими орехами. Дядя Витя усмехнулся — шуточка что надо!