Ядовитый сезон

– С ним были какие-нибудь проблемы? – спросила Китти у мужчины, который его сопровождал.

– Нет. Сидел тихо как мышь.

– Хорошо. – Китти бросила на Ярена взгляд и встала среди остальных членов совета.

– Всех оповестили о предстоящей Охоте, – объявила она. – К ней допускаются по одному члену от каждой семьи, кроме семьи Харт, – добавила она. – Мою сестру и племянницу закроют в доме на случай, если они надумают помочь чужаку.

Ярен был рад, что Леэло не придется все это видеть, но от осознания того, что они больше не встретятся, в груди стало пусто.

– Оружие? – спросил один из членов совета.

– Разрешены луки, ножи и копья. Никаких ловушек и силков, если только этот глупец не попадется в уже расставленные, но это его проблемы. Первый эндланец, который его ранит, будет удостоен чести принести пленника в жертву.

Было трудно поверить, что они говорят о нем. Прежде он никогда не участвовал в охоте, но его отец охотился, и Ярен представил, что тот вел такие же разговоры. Степан был неплохим охотником, учитывая, что он вырос в городе, но никогда не убивал кого-то крупнее индюшки. У Ярена не было никаких преимуществ, он был словно раненая птица, которая не могла летать. Индюшка, по крайней мере, может взлететь на дерево, а он сомневался, что Лес подпустит его хоть к одному.

Когда разговоры закончились, его привязали к сосне, дали бурдюк с водой и ломоть хлеба, сказав, что вернутся на закате. Измученный и напуганный, Ярен опустился на лесную подстилку в ожидании конца.

Глава сорок девятая

Леэло не спала всю предыдущую ночь, и это позволило ей проспать большую часть дня. Она проснулась ближе к вечеру с красными глазами и охрипшим от криков горлом. Фиона пыталась уговорить ее поесть, но Леэло смогла сделать только пару глотков воды. Она не могла смириться, что они были так близки к свободе, а потом собственная семья лишила ее всего.

Леэло провела ночь в своей комнате вместе с мамой, предположив, что Сейдж останется с Китти. Она никогда не простит сестру. Никогда. Она не могла даже видеть ее.

А Сейдж, разумеется, не станет смотреть на Леэло. Ей поручили присматривать за ними, пока Китти будет на Охоте. Сейдж спорила, что должна участвовать, так как именно она обнаружила Ярена, но Китти сказала, что это слишком опасно из-за высокого риска быть раненной другим охотником.

Леэло не знала, то ли Китти так и не оправилась после смерти мужа, то ли это действительно было опасно. Но она знала, как звучит охотничья песня и какими кровожадными становятся эндланцы. Она представила Ярена, одинокого и беззащитного, и снова заплакала. Казалось, ее слезы никогда не иссякнут.

– Могу я что-нибудь для тебя сделать? – ласково спросила Фиона, поглаживая Леэло по волосам. Мама была так добра к ней и ни разу не упрекнула, что Леэло втянула в это всю семью. Девушка понимала, что она вела себя так отчасти потому, что сама любила чужака, но дело было не только в этом. Мама все равно приняла бы Ярена, она просто была таким человеком.

– Я хочу выбраться отсюда, – прошептала Леэло, так как Сейдж стояла у двери с луком и стрелами. – Хочу помочь ему.

– Ты не можешь, дорогая. Помнишь, я рассказывала о тех мужчинах, которые пришли на Эндлу и которых обнаружили твой отец и дядя?

Леэло кивнула.

– На них… Охотились. И это ужасная кровавая резня. Ты не захочешь это видеть. Поверь мне.

– Но сейчас охотятся не на двух чужаков, а на юношу, которого я люблю, мама. Как я могу бросить его сейчас?

– Ты его не бросаешь. Он хотел бы, чтобы ты оставалась в безопасности.

Леэло положила голову на сложенные руки, и слезы потекли по ним, капая на стол.

– Я не знаю, как жить дальше. Что теперь со мной будет?

Фиона тоже положила голову, их взгляды встретились.

– Ты будешь горевать, дитя. Горевать всю оставшуюся жизнь. Но ты будешь жить. Ради Ярена. Ради Тейта. И ради себя.

– И ради тебя, – прошептала Леэло.

Вдалеке раздался громкий крик, за которым последовал гул множества голосов из разных уголков острова. Охота началась.

Глава пятидесятая

Когда наступил вечер, все тело Ярена затекло от веревок, и он даже с нетерпением ждал охоты. Что угодно, лишь бы избавиться от мучений. У него был один-единственный план – добраться до лодки, так как ее, скорее всего, никто не убрал. Это был единственный шанс выбраться с острова. Он либо доберется до лодки, либо умрет.

Когда члены совета вернулись, Ярен с ужасом отметил, что они вооружены до зубов и разоделись для Охоты. На нем были потрепанная туника и брюки, в которых он приплыл на остров, и хотя он старался поддерживать физическую форму, он все равно стал гораздо слабее. За день он съел лишь овсянку и хлеб, а летняя жара была невыносимой.

– Сейчас я тебя развяжу, – сказал один из мужчин. – И у тебя будет немного времени.

– Сколько? – спросил Ярен, потирая следы от веревок.

– До заката. Как только раздастся пение, начнется Охота.