«Якорь спасения». Православная Церковь и Российское государство в эпоху императора Николая I. Очерки истории

В 1833 г., в день рождения Николая I, мощи свт. Митрофана были перенесены в отремонтированный кафедральный Архангельский собор Воронежа, а в ноябре 1833 г. переложены в специально изготовленную серебряную раку. В 1836 г. при кафедральном соборе был официально учреждён первоклассный Митрофаньевский Благовещенский монастырь[417].

Впрочем, на этом поклонение мощам свт. Митрофана Николаем I и членами Дома Романовых не ограничилось. Спустя пять лет, летом 1837 г., Воронеж посетил наследник престола великий князь Александр Николаевич (5–7 июля) и императрица Александра Фёдоровна с великой княжной Марией Николаевной (13–16 августа). В августе императрица вручила архиепископу Антонию алмазный крест на клобук, пожалованный владыке её венценосным супругом при комплиментарном рескрипте от 26 июля 1837 г. За время своего пребывания в Воронеже императрица посетила монастырь шесть раз, поклоняясь мощам свт. Митрофана и даже совершив однажды уединённое моление (тогда её сопровождал только министр Императорского Двора и уделов князь П. М. Волконский). Показательно, что Александра Фёдоровна лично положила на мощи парчовый Покров, а великая княжна Мария Николаевна «в дар трудов своих» принесла к подножию раки ковер[418].

Вскоре в Воронеж прибыл брат царя великий князь Михаил Павлович, приезжавший на закладку здания Михайловского кадетского корпуса. Он также посетил монастырь: когда приехал в город и когда уезжал обратно (визит состоялся 14–15 сентября). Месяц спустя, 18 октября, Благовещенский Митрофанов монастырь посетила супруга великого князя Елена Павловна. В течение трёх дней пребывания в Воронеже (с 18 по 20 октября) она пятикратно прикладывалась к мощам и образу Божией Матери Одигитрии, как и императрица, уединённо молилась над мощами. Великая княгиня подарила монастырю золотое паникадило, украшенное драгоценными камнями[419]

.

24 октября в Воронеж на поклонение мощам свт. Митрофана, в сопровождении наследника престола, прибыл Николай I. Утром следующего дня он посетил храм, «положив три земных поклона пред образом Божией Матери Одигитрии, приложился к оному; потом совершил троекратное молитвенное земное поклонение пред Мощами Святителя Митрофана, и к ним приложился. Что сделал и Великий Князь Цесаревич». Венценосец и его наследник присутствовали на молебне, совершённом архиепископом Антонием, прикладывались ко кресту, были окроплены святой водой и вновь, в сопровождении владыки, приложились к мощам, вновь положив по три земных поклона перед иконой Божией Матери Одигитрии и перед ракой свт. Митрофана. В состоявшейся беседе с царём архиепископ Антоний назвал его супругу «учителем веры и благочестия», поскольку, по его словам, она «собою показала пример, как должно благоговеть»[420].

В истории императорской России XVIII – первой половины XIX вв. подобное посещение самодержцем и членами его семьи места упокоения прославленного Церковью праведника было случаем неординарным. Дань уважения памяти свт. Митрофана отдали император и императрица, наследник престола и старшая дочь монарха, великокняжеская чета – любимый брат Николая I и его супруга. Безусловно, они верили к чудодейственную помощь праведника, в силу его молитвенного предстательства перед Богом.

В 1838 г. увидело свет «Житие» свт. Митрофана[421]

, составленное скончавшимся за год до того иеромонахом Аникитой (князем Ширинским-Шихматовым; 1783–1837) по просьбе архиепископа Антония. Учёный иеромонах, действительный член Императорской Академии наук, обобщил все имевшиеся на тот момент сведения о жизни и деяниях святого. Митрополит Киевский и Галицкий Филарет (Амфитеатров; 1779–1857) представил «Житие» в Св. Синод, оно было одобрено и разрешено к напечатанию. К «Житию» присоединили и составленное митрополитом Филаретом (Дроздовым) «Сказание о обретении и открытии честных мощей иже во святых отца нашего Митрофана…»[422]. Так увидело свет «Житие» свт. Митрофана, полностью соответствовавшее не только православным канонам, но и церковно-политическим представлениям русских иерархов эпохи Николая I.

Впрочем, важно отметить и иной момент, о котором уже приходилось говорить: свт. Митрофан в официозных публикациях того времени представлялся как соратник и единомышленник Петра I – великого преобразователя России, т. е. как церковный деятель, способствовавший успешному развитию страны, год от года усиливавшей свою мощь и постепенно превращавшейся в сильнейшую страну христианского мира. Николай I позиционировался как продолжатель имперского строительства, идейный наследник петровских традиций, имевших не только политические, но и религиозные основания. Символом «религиозного преемства» от Петра I к Николаю I, думается, и стал свт. Митрофан, которого можно назвать «святым империи», достигшей в царствование праправнука царя-реформатора своей максимальной силы и могущества.