Яков. Воспоминания (СИ)

Ну, нет! Никуда я ее не отпущу! Или я добьюсь, чтобы она отказалась от этого расследования, или уж сам буду за ней присматривать.

— Подождите! — остановил я ее. — Я жду объяснений.

В этот момент мое внимание оказалось отвлечено. Возле все той же двери притормозила пролетка, и оттуда резво выскочил мой помощник. И направился, разумеется, все к той же заветной двери. Да что за день сегодня такой!

— Коробейников! — резко окликнул я его, одновременно стараясь не дать Анне Викторовне уйти. — Идите сюда!

Слава Богу, он хоть слушается. Отпустил ручку двери и быстро подошел ко мне. Увидел Анну, расплылся в радостной улыбке:

— Рад Вас видеть!

Я в одно движение отправил его все за ту же спасительную колонну. Полагаю, со стороны мы смотрелись в высшей степени комедийно: три человека прячутся за колонной и осторожно поглядывают на дверь мирной гостиницы. Игра в казаки-разбойники. И я снова в этом участвую! Вот как им это удается?

— Что случилось? — не понял Антон Андреич ни моих действий, ни моего заметного гнева.

— Есть подозрение, — пояснил я ему, — что в этом доме скрывается поручик Кожин.

— Именно так! — обрадовался Коробейников. — Вот то, что он забыл в церкви!

И Коробейников предъявил офицерскую фуражку. Сей предмет немедленно заинтересовал Анну Викторовну, и она без труда забрала его у Антона Андреича, внимательно рассматривая. Я в раздражении отобрал у нее улику.

— Вы уверены, — спросил я Коробейникова, — что эти вещи принадлежат поручику?

— А кому же еще? — удивился он. — Самозванец забыл их в церкви. Я съездил в офицерское собрание, и там один капитан просветил меня по поводу дуэли между Львовым и Кожиным. И там же мне дали адрес Кожина.

Ну да, и он, не раздумывая, по этому адресу помчался! Так бы и предстал перед вооруженным поручиком с фуражкой в руках. Ею и от пуль бы отмахивался, надо думать!

Но все же он молодец. Действует все лучше и проявляет все больше самостоятельности. Так что я, так и быть, отругаю его за неосторожность позже, наедине. А за все остальное похвалю прямо сейчас.

— Отличная работа, Антон Андреич, — сказал я ему.

— Стараемся! — осветился радостной улыбкой Коробейников.

— Что-то госпожа Львова долго из дома не выходит, — задумчиво произнес я, наблюдая за дверью.

— А она здесь? — удивился мой помощник.

Ну да, он же последним пришел. Так что не в курсе, что я тут делаю.

— Она привела меня сюда, — пояснил я ему.

— Сестра Львова! — изумился Антон Андреич.

— Вот что, — велел я ему, — Вы зайдите внутрь, разузнайте, что там, да как.

— Понял, — кивнул Антон Андреич и полез в карман за револьвером.

— Да только аккуратно! — остерег я его. И добавил, специально для оживившейся было Анны Викторовны: — Нечего туда всей компанией являться!

Лучше бы мне, конечно, самому пойти. Мало ли что. Но мысль о том, что эта парочка авантюристов может натворить, если я хоть на десять минут оставлю их без присмотра, меня пугала. Коробейников справится. Для расспросов нет лучше его безобидного вида. А я тут пригляжу за барышней Мироновой. Как говорится, divide et impera. Не лучший принцип, возможно. А что прикажете мне еще делать?

Оставшись наедине с Анной, я вновь попытался выяснить причину, по которой она опять вмешалась в мое расследование.

— Анна Викторовна, я жду объяснений, — строго сказал я. — Кто Вас втянул в эту историю на этот раз?

— Лида Колчина, — нехотя созналась она. — Ее привез ко мне доктор М…

Осознав, что только что подставила под мой гнев и доктора, Анна испуганно зажала рот рукой. Но было поздно, я мгновенно вскипел! От кого угодно ожидал, но чтобы… Да они все с ума посходили, что ли?

— Доктор?! — я не смог сдержать возмущения, да и не пытался даже. — Я поговорю с ним!

— Пожалуйста, не трогайте хотя бы доктора! — немедленно кинулась на защиту Анна. — Он просто хотел девушке помочь. Вы же видели, в каком она состоянии? В ужасном!

Меня задело это ее «хотя бы». Все вокруг добрые и сострадательные, желающие помочь. И лишь я, тиран и деспот, всем мешаю творить добро!

— Если Вы что-то узнали от Лиды Колчиной, — спросил я с некоторой обидой, — почему не обратились ко мне?

— Чтоб Вы отмахнулись от меня по обыкновению? — возмутилась Анна. И добавила, с демонстративным вздохом: — Все приходится делать самой!

— Что значит, самой! — моему самообладанию, кажется, наступал предел, и я даже голос повысил в ярости от подобного ее заявления. — Кто Вам дал полномочия вести самостоятельное расследование?!

— Не кричите на меня! — одернула меня Анна Викторовна не менее гневно. — Я не Ваш фельдфебель!

— Извините, — выдохнул я, стараясь взять себя в руки.

И в самом деле, как бы зол я не был, самообладание терять не следует. И уж тем более повышать голос на даму. И вообще, достоинство следует соблюдать. Вы, господин надворный советник, взрослый выдержанный мужчина, более чем способный держать себя в руках. Вот и держите. Даже если в результате этих усилий Вас удар хватит!

Дверь гостиницы отворилась, и по крыльцу к нам сбежал Коробейников.