Ярость обреченных

— Верные присяге…

За деревом наконец-то обозначилось какое-то шевеление.

— …Острые клинки! — тихонько мурлыкаю себе под нос слова гаскарского марша, начав мягко тянуть за спусковой крючок.

— Реют наши стяги…

Враг показался из-за дуба — ровно в том месте, куда я и целился. Палец продолжает движение — и курок падает с легким щелчком, высекая искру и подпаляя порох на полке. Спустя мгновение огнестрел громыхнул выстрелом, крепко толкнув прикладом в плечо.

— Повержены враги!

Противник валится назад с простреленной грудью, я же, спрятавшись под окном, ставшим теперь бойницей, лихорадочно перезаряжаю оружие. Конечно, сравнение с бойницей весьма условно — но набитые землей корзины, уложенные на полированный подоконник из ценной древесины, дополнили импровизированное укрепление, отлично защищая от пуль и ищущего взгляда врага. Мне же для стрельбы достаточно узкой щели, что я специально оставил между продолговатыми корзинами.

— Зашевелились! Зашевелились, гады!

Заполошный крик Жака излишен — всем стрелкам и так видно, что из глубины парка потянулась очередная волна атакующих. Умывшись кровью в прошлый приступ, они оставили у стен дворца лишь с полсотни стрельцов, отвлекающих нас беспокоящим огнем, да иногда попадающих в цель. Убитый мной лех до того попал точно в глаз Раулю, делящему со мной «бойницу»… А теперь новая атака мятежников, сделавших правильные выводы из прошлого штурма.

Да, некогда настоящий, боевой замок лехских королей перестроен, его каменные стены превратились в дворцовые корпуса, а ров осушен, засыпан, и сверху уложена брусчатка. Но именно эта ровная площадка по всему периметру корпусов отгорожена от внешнего мира крепкой чугунной оградой, с толстенными, высокими прутьями, заостренными сверху. Казалось бы, чисто декоративное, несерьезное укрепление, но по сути своей не уступает, а, скорее, даже превосходит гиштанские рогатки. Конечно, при должном усердии и трудолюбии оно будет легко преодолено — но не под частым огнем из окон дворца… Между тем лидеры ракоша, несмотря на долгую и тщательную подготовку вооруженного бунта, даже не задумались запастись артиллерией — а действительно, для чего им пушки, какие твердыни брать? — уповая на малочисленность сторонников короля и легкий штурм дворца. Но немного просчитались… Их первая атака закончилась еще при попытке перелезть через ограду, результатом которой стали сотни неубранных трупов, у нее же и оставшихся.

Но выводы лехи сделали — на этот раз пошедшие на штурм несут в руках десятки разнокалиберных лестниц, с помощью которых вполне возможно преодолеть и ограду, и подняться к окнам… В зале тихо раздаются слова до боли знакомой песенки:

Спесивец Жан, пройдоха Жан.

На всех он смотрит сверху вниз.Жан-бунтовщик, несчастный ЖанДавно в петле повис…

— Так, парни, не раскисаем! — Приходится кричать, чтобы приободрить людей, а то некоторые уже начали тихонечко напевать песню висельников. — Вы гвардейцы или кто? Разве мы допустим, чтобы эта свора мятежников прорвалась во дворец сквозь наши ряды?! Нет?! Так заряжай огнестрелы и готовьсь к залпу!

Ничто не отвлекает от тоски лучше, чем старая добрая зарядка оружия.

— Цельсь!

Вместе со всеми высовываюсь в свою «амбразуру», снизу тут же бьет гораздо более дружный залп стрельцов, прикрывающих атаку врага. На этот раз их огонь предельно точен — рядом я слышу короткие вскрики боли. Посланная в меня пуля ударила в корзину совсем рядом с головой и оторвала кусок прута, царапнувшего висок. Но это ничего…

— Огонь!

«Бойницы» оживают где одним, где двумя выстрелами, выкашивая первый ряд атакующих, только-только добежавших до ограды. Так, кажется, еще на пару залпов нас хватит.

— Перезаряжай!

Трясущимися от напряжения руками взвожу курок, насыпаю порох в ствол, забиваю в него пулю, снаряжаю пороховую полку… Готово.

— Цельсь!

Приставив к ограде короткие лестницы, лехи сноровисто взбираются по ним и тут же спрыгивают вниз с нашей стороны. Для дополнительной страховки они набросали на острые наконечники прутьев какое-то тряпье. И тут же через ограду перекидываются более высокие лестницы, предназначенные для штурма. Но самое же дрянное — сквозь прутья в нас целятся уже десятки стрелков… Все это промелькнуло перед глазами в одно мгновение.

— Огонь!!!

Стреляю уже не целясь, просто направив ствол вниз, в сторону противника, — и тут же ныряю за корзины. Судя по толчкам, отдавшим в спину, в мою «бойницу» ударило как минимум три пули. А я становлюсь завидной мишенью!

— Перезаряжай!

Десяток-другой секунд уходит на изготовку огнестрела к следующему залпу. К этому моменту стальные крючья лестницы — и когда успели приковать? — цепляются за подоконник. Сейчас полезут…

— Гранаты к бою!