Читаем Языковая структура полностью

Что касается терминологии, то термин античных грамматистов «конъюнктив» на этот раз является вполне целесообразным, поскольку он указывает именно на характерное для этого наклонения сцепление или складывание («сосложение») действий, возникающих при всяком наступлении действия. Поэтому именно

ингрессивный, волюнтативный и финальный конъюнктивы вполне естественно и целесообразно именовать
модусами желания
; прочие же конъюнктивы – футуральный и итеративный, в которых эта сцепленность и этот сдвиг постепенно ослабевают, переходя либо просто в будущность действия, либо просто в его обобщенность, вполне естественно и целесообразно именовать модусами суждения.

Такова картина динамических модусов в греческом синтаксисе.

7. Соотношение статических и динамических модусов

По поводу предложенного учения о модальностях заметим тоже и то, что модусы в греческом языке вообще нельзя разрывать метафизически и формалистически, полагая между ними непроходимые пропасти. Каждый модус в основном, конечно, представляет собой нечто определенное, обязательно отличное от всякого другого модуса и хранящее свой принцип в самом себе в нетронутом и твердом виде. И тем не менее, мы уже видели, что оптатив в известных своих значениях приближается к индикативу, в той или иной мере выражая действительность, или к императиву, выражая в той или иной мере волю и мягкое требование, или к конъюнктиву, выражая желание или ожидание. Конъюнктив, видели мы, одним своим полюсом прямо упирается в indic. futuri, а другим – в императив. Можно задаться целью распределить все модусы греческого языка в виде едва заметных переходов и подобрать из литературы такие примеры, в которых модусы будут переходить друг в друга едва заметным и даже вообще незаметным путем. Но от этой весьма плодотворной задачи мы сейчас должны, конечно, уклониться, так как это совсем другая тема. И ограничимся мы только указанными выше типами модусов, являющимися конкретной текучестью языка по необходимости в сравнении с чем-то более устойчивым и определенным. Ниже в §5 мы дадим квадрат греческих модусов, который до некоторой степени будет демонстрировать эти постепенные переходы одного модуса в другой.

8. Модальная классификация придаточных предложений

Обычная путаница в правилах о модусах придаточных предложений зависит именно от того, что предложения делят не в модальном отношении, а с точки зрения формально-грамматической. Тогда и получается, что в каждом придаточном предложении можно ставить почти какие угодно модусы, а это и приводит к неимоверной путанице всякого, даже научного изложения этого предмета, а учеников и студентов – к зубрежке и механическому запоминанию правил о модусах, без всякого смысла и порядка. Вместо этого мы поставим сейчас такой вопрос: можно ли провести такое разделение придаточных предложений, чтобы это разделение было четким и определенным именно в модальном отношении, какая бы роль ни принадлежала этим предложениям в других отношениях? Оказывается, на этот вопрос можно получить положительный ответ, и сводится он к следующему.

Если мы прибавим к указанным выше двум типам модальности – статическому и динамическому – еще и возможность смешения их в известных типах предложений, то мы вместе с тем получим принцип уже не формально-грамматической, а специально модальной классификации придаточных предложений в греческом языке. Именно: одни предложения строятся здесь на основе статической модальности, другие – на основе динамической и третьи – на основе смешения обеих этих модальностей.

Статические придаточные предложения – это единично-фактические (т.е. не обобщенные, не итеративные) предложения: 1) относительные и 2) обстоятельственные времени, места, образа действия и сравнения, 3) причины, 4) условия, 5) уступления и 6) следствия. Для действий, выражаемых в этих предложениях, характерна их самостоятельность и самоцель, отсутствие их обобщения, отсутствие той единой силы или того единого закона, которые бы направляли их в известную сторону и заставляли ожидать их при известных условиях. Они, как таковые, просто используются для объяснения главных предложений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука