Языковой вкус эпохи

Об этом можно судить по такому пассажу журналиста: «В. Цой – вне логики и истины. В своем творчестве он отражает этот мир абсурда целиком. Его стиль – прежде всего простота, доходящая до отказа ставить знаки препинания в своих текстах. Он прост и наглухо скрыт от посторонних… Его стихи таковыми можно назвать только условно – ритма и рифмы на первый взгляд почти не видно… Он никого не учит и ничего не навязывает. В эпоху тотального безверия люди очень болезненно воспринимали малейшие намеки на принуждение в принятии каких-то истин… Он высвечивает полнейшую бесперспективность нашего теперешнего существования, оставляя нам надежду в нас самих (РВ, 21.8.93. Выделено мною. – В. К.).

Говоря о сегодняшнем функционировании русского языка, О. Б. Сиротинина выразила обеспокоенность состоянием «вспомогательных структур языка», что «может уменьшить и различительные возможности самого языка, т. е. привести его к упадку… Тире и двоеточие в бессоюзных предложениях стали употребляться без смыслового разграничения, появилось чисто формальное обособление в субстантивной группе и т. д.» (О. Б. Сиротинина. Ответ на анкету о состоянии русского языка. РР, 1992, 4, с. 55). Приведенные примеры уменьшения различительных возможностей знаков препинания свидетельствуют, несомненно, о действии той же общей тенденции нашей грамматики к упрощенчеству.

Любопытно, что сейчас стало модным восхититься старой орфографией и даже поставить на письме ер, ять, десятеричное i: газета и еженедельник называются Коммерсантъ-daily и Коммерсантъ-weekly

, некий концерн именует себя Пересветъ (но без Ь на месте последнего Е!), имеется издательство Твердъ, издается еженедельная газета

Iностранец и т. п. В основе этих написаний лежит стремление к письменной архаике, которое в сочетании с ориентацией на англоязычность, выступает еще одним доказательством того, что книжность является важной чертой сегодняшнего языкового вкуса.

Любование упраздненными буквами старой азбуки есть, конечно же, проявление крайности моды на книжность, о чем уже говорилось в 0.4. Не один Коммерсантъ-daily служит тут примером, есть еще и малотиражный литературный журнал The Golden Age – Золотой вЬкъ, Банкъ «Столичный» – Bank «Stolichny», Stilьная страница в «Московском комсомольце» и много других названий. Показательно, что некий «Рок-журналист» выпустил компакт-диск под названием Vreмя, впеrёd

(АиФ, 1994, 1). Тут симптоматичны не только оглядка вспять, но и взгляд в кое-кем желаемое двуязычное будущее.

Разумеется, к дореволюционному правописанию, которое авторы этих написаний знают хуже, чем английскую орфографию (напечатал же Л. Колодный, что посетивший Россию отпрыск семьи Романовых подписался благородно, по-старому «с ятем на конце – Константинъ!»), эти орфограммы не имеют никакого отношения и служат всего лишь символами протеста и поиска, выражением настроения неудовлетворенности (упомянутые газета и еженедельник сокращенно себя называют Ъ!). Собственно, как и значок с изображением Николая II отнюдь не означает, что его носитель любит этого царя, но лишь его недовольство всем, что вокруг сейчас, это прием демонстрации своей позиции.

Но и отбрасывая подобные курьезы, нельзя не заметить, что общество в целом перестало следовать куда более важным законам и соблюдать куда более серьезные запреты. Чтобы люди слушались «Свода…», он должен стать из приказного, командно-императивного объяснительным, ориентирующим и не чуждаться объективно возникающих новшеств, вообще меняющегося вкуса. Конечно, сказанное не следует воспринимать как призыв к отказу от воспитания правосознания и законопослушания, однако дидактичность обречена, если не улавливает психологические и культурные тонкости, а в нашем случае еще и прогноз намечающихся языковых тенденций.

Историческая и научная обоснованность рекомендаций, даже их простота сегодня, видимо, не так важны, как учет настроения публики, ее психологической установки, ее готовности к изменению порядка. Нормализаторы, которые всегда более или менее консервативны, сегодня не в моде. Нельзя, конечно, забывать и о том, что трудности, стоящие перед орфографическими комиссиями, порой объективно непреодолимы и вынуждают идти на субъективно-вкусовые решения. В самом деле, рекомендации, основанные на стремлении к унификации, не так уж редко оказываются неэстетичными.

Исследователи орфографии указывают на неизбежность вариативности и даже разноголосицы (см. многочисленные работы В. Ф. Ивановой – авторитетнейшего в этой области автора, для нашей темы особенно интересна ее статья «О современном правописании и новом издании орфографического словаря» – РЯШ, 1993, 2). Соответственно, тому разбросу, который уже наблюдается, суждено расти.