Ideal (СИ)

- Почему мало? – удивился Тайлер. – Я говорю с ними постоянно. Но с каждым днём это становится делать всё труднее. Потому что меня не слышат. Нужно громче, сильнее, проще, но я так не могу.

- Эта песня…- вдруг сказал Зак, – Она ведь изначально была о Моне?

- О Моне? – Тайлер удивлённо посмотрел на него, а после отложил гитару и, сев рядом с другом на кровать, закурил. – С чего ты это взял?

- Потому что сначала она была… рыжей и… восточной, – подбирая слова, ответил тот, – А после стала больше похожа на тебя самого.

- Нет, чувак, нет…- ухмыльнулся он, качая головой, – То, что в ней нет ничего обо мне – это совершенно точно. Изначально это была песня только о Моне, да. А вот дальше… там всё, что было потом. Вся правда, включая правду о Моне.

- А правда ли? – прошелестел рядом Зак, – Думаю, лучше спросить у неё самой. Насколько я знаю из твоих рассказов, вы так толком и не поговорили после того, как Грэг… Давно пора. Ты наверняка нужен ей.

- Думаешь? – с сомнением хмыкнул Тайлер, вспоминая одиноко стоящую среди надгробий фигуру в белом. Мона… Она ясно дала ему понять после похорон, что не нуждается в нём. С чего бы теперь ей хотеть его видеть?

- Почему нет? Я в этом уверен, – пожал плечами Зак, – Смотайся к ней, узнай, как она там. В такие дни, как этот, когда небо нависает низко и земля кажется дальше, даже ангелы начинают бояться открытых окон.

Комментарий к 7. * А теперь, доктор, дайте мне то, что освободит моё сердце от страданий (пер. с англ.) – строчка из песни Akira Yamaoka Feat. Melissa Williamson (Mary Elizabeth McGlynn) – I Want Love (Studio Mix).

====== 8. ======

Он снова поднимался на лифте на четвёртый этаж, где жила Мона. Всю дорогу он пытался дозвониться ей, но она не брала трубку. Это настораживало. Более того, туманные намёки Зака, которым тот не желал давать никакого объяснения под предлогом: «Я не знаю, мне просто так кажется», вызывали у Тайлера нешуточную тревогу пополам со злостью. Разумеется, это был параноидальный бред, но фактор «а вдруг» никто не отменял и ему оставалось только надеяться, что этот ублюдок Зак просто приревновал и решил помучить его очередными сомнениями, которых и без того было чересчур много в этой жизни.

Мона открыла дверь после четвёртого или пятого звонка. Она была в пижаме – старой поношенной пижаме Тайлера, которую когда-то конфисковала у него, заявив, что будет спать в ней, если его вдруг не окажется рядом.

- П-ривет, – чуть запнувшись, тихо выдавила Мона. Окинув её взглядом, Тайлер отметил, что она сильно похудела и вообще выглядела не самым лучшими образом: бледность, синяки под глазами… весь её облик был пропитан болезнью и печалью. Разве это та Мона, которую когда-то привёл в студию Лейн?..

- Привет. Чем занята? – спросил он. На её лице появилась слабая, неуверенная улыбка – призрак той улыбки, которой она улыбалась раньше.

- Да я, это… убираю. – ответила она. – Окна мою.

- Я мимо шёл и решил заглянуть, – сказал Тайлер, проходя вслед за хозяйкой квартиры в гостиную и наблюдая, как она рассеянно собирает разлетевшиеся по полу от холодного сквозняка буклеты и брошюрки. «Йога-центр «Священный Лотос» ждёт вас!» – гласила одна из бумажек, попавших под ноги Тайлеру. Он наклонился и поднял её. В комнате было очень холодно. Слишком холодно, чтобы мыть окна.

Тогда, глядя, как Мона закрывает оконную раму, он спросил:

- Ты что задумала?

- А? – она обернулась на него и вопросительно приподняла брови, но после, взглянув ему в лицо, как-то мгновенно сникла. Натянутая улыбка медленно исчезла с её лица, словно смытая осенним дождём, уступив место боли – молчаливой и не находящей выхода. Казалось, она пронзала каждую клетку, каждый нерв в теле Моны. Он просто не мог на это спокойно смотреть.

Когда он обнял её, Мону пробила крупная дрожь и она тихо заплакала, уткнувшись ему в плечо:

- Прости меня... – прошептала она, всхлипывая, – Я такая дура... Я бы не выдержала, если бы ты не пришёл.

- Теперь я здесь, – негромко отозвался он, машинально перебирая жёсткие дреды на макушке Моны, – И это не твоя вина.

- Нет, – она замотала головой так яростно, что Тайлеру пришлось отстраниться, дабы не получить в челюсть, – Я предала тебя, всё время тебе лгала… я не хочу так больше...

- Ничего... – Тайлер чуть отстранился и взглянул в бледное, залитое слезами лицо Моны. – А то, что случилось с Грэгом… – он мучительно подбирал слова, хотя на самом деле ему не хотелось ничего говорить, – Он не рассчитал дозу. Ты здесь не виновата, слышишь?.. – но Мона молчала, глядя на него затравленными, полными страха глазами. Так смотрит самоубийца, стоя на краю крыши в последнем сомнении.

- Мона?.. – он вопросительно вглядывался в застывшее лицо, не понимая, что происходит у неё в голове.

- Виновата, – наконец прошептала она, задыхаясь, – Виновата… Это я ввела ему смертельную дозу эйча. Я убила Грэга.

- Что?..- он даже отпустил её, но после снова взял за плечи и легонько встряхнул, словно надеялся отрезвить, – Неправда! Ты тут не при чём, ты же сама говорила, что…