Идеальная совокупность. Том 1

Подняв глаза на висевшие под потолком круглые часы, Медведев записал в рабочем журнале время звонка. 06:14.

— С какого номера вы звоните? Во сколько она к вам обратилась? Трубочку ей можете передать? Рыдает? Не в себе? Что она вам рассказала? Какие у неё телесные повреждения? Медпомощь ей нужна? Как лучше к вам проехать? До связи!

Вернув тяжёлую трубку в гнездо, подполковник сделал несколько пометок в журнале. Важно было не потерять детали.

Под конец относительно спокойной смены стряслось ЧП.

— Опять маньяк. Петя, кого мы можем оперативно загнать в коллективный сад номер четыре? Это который рядом с автоколонной.

— Николаич, у нас на «Машинке» — ГБР. По окружной — пять минут, — белокурый крепенький помдеж, идеальный типаж на роль немецкого танкиста в военном сериале, поднёс ко рту тангеиту радиостанции, — «Сто первый», ответь «Клёновке»!

… В голове начальника ДЧ разворачивался план первоначальных действий. Сбор следственно-оперативной группы, включая кинолога, обзвон прокурора, начальников розыска, КМ и СК. Доставка на базу комитетского следака и судмедэксперта. Доклад в обл-управление…

Но работа по горячему следу была приоритетней. Если верить звонившей сторожихе, нападение произошло не более десяти минут назад.

— «Клёновка», я — «Сто первый»! — слышимость была суперской, не единой помехи в эфире.

— Переключи на меня, — приказал Медведев помощнику…

* * *

— Вас понял, — старший группы Кирьянов хлобыстнул дверью «уазика». — Батя, гони! Коллективный сад. Сразу за «Галеоном»!

— «Галеон» — чё за зверь? — водитель сморщил толстый, седыми волосками поросший нос.

— Колонна «11–57» бывшая.

— Так бы и сказал, — аксакал баранки туго усваивал новшества. — Вован, бензин на нуле! Упреждаю!

— Гони! Кроме нас некому!

В эту пору во всей южной части Острога не сыскать милиционера при исполнении. «Пэпсы»[55] и «гиббоны» снялись в четыре утра. За Павловским мостом возле банка тихарился экипаж ОВО[56], но это уже «ближний север». У машин дежурной части под конец смены баки сухие. С каждым месяцем отрезок времени, на который с улиц исчезали менты, удлинялся. В наружных службах та же беда, что и в ДЧ. Кадровый голод. Зато штаб с бухгалтерией умудрялись размножаться почкованием.

В спальный микрорайон на Машиностроителей ГБР примчалась по указке помдежа. Тот реагировал на звонки жителей (два подряд), жаловавшихся на огромного алабая, который носился по дворам и шугал людей. Великан напал на мирную таксу, её одна бабулька у подъезда выгуливала. Едва не загрыз, малявке повезло выскочить из шлейки и удрать.

Кирьянов выехал на заявку с тяжёлым сердцем. Алабай — собачина здоровенная, свирепая. Бродячими такие не бывают. Убежал, видать, со двора. Что с ним делать? Службы по отлову собак в городе давно нет. В кандей[57]такого монстра не запихаешь. Применять огнестрельное оружие в соответствии с пятнадцатой статьёй закона «О милиции»? Формальные основания имеются — защита граждан от нападения, опасного для жизни или здоровья. Но уже рассвело, люди на работу идут. Густонаселённый жилмассив. Не дай Бог, кто под рикошетную пулю угодит. Тогда — тюрьма без вариантов!

В батальоне водились любители пошмалять по бродячим псам. Бахвалились потом и патроны под это дело списывали. Вова Кирьянов их политику не разделял.

На удачу всё разрешилось само собой. К приезду милиции продрал зенки хозяин алабая, прибежал в трениках, майке и сланцах на босу ногу. Перегарищем от него несло, хоть закусывай.

— Всё нормуль, командир. Ложная тревога! — возвестил он, когда Кирьянов с напарником выскочили из «уазика».

Вова козырнул, представился и вынул служебную книжку, чтобы записать данные мужика. Рапорт составлять один фиг придётся.

Лобастый белоснежный зверюга, басисто гавкая, рвался с поводка, размахивал похожим на кривую саблю хвостом. С виду грозный, а глаза умнющие, человечьи. Кирьянов понял — чуть чего, на спусковой крючок нажать не смог бы.

Вызов по рации закруглил перебранку с борзым собачником, который не только не признавал за собой косяка, но ещё и жалобой прокурору стращал.

— Свидимся! Шарик не квадратный, — миролюбиво посулил Кирьянов.

Старшим группы Вова стал после ухода на пенсию его наставника-напарника Паршина. Антоныча заждались в ЧОПе «Оберег», там он тоже — в автопатруле. Форсит теперь в красивой чёрной форме, как Штирлиц из кино. Служба похожая, только дурдома меньше, и на боку вместо табельного «пээма» — ИЖ-71. С виду — вылитый «ма-кар», но по характеристикам слабее. Антонычу в частной охране нравится. Появилось время с внучкой погулять.

На погоны Кирьянова после повышения упали звёздочки. Правда, пока не лейтенантские. Но звание «прапорщик» — оно покруче «старшины». На шаг ближе к офицерскому. В июле Вова подал рапорт на заочку в среднюю школу МВД, со дня на день ждёт вызова на установочную сессию. В большие боссы он не метит, но до комроты дослужиться планирует. Не тупее других. Надо навёрстывать, девять лет запрягал.