Идеальное убийство. Мыслить как преступник

Уже в те тяжелые годы у Эдгара По появилась мечта, которая буквально преследовала его всю оставшуюся жизнь, и которой так и не суждено было осуществиться. Это была мечта о своем собственном журнале, в котором он будет полноправным хозяином всей редакционной политики, и который станет отражением не только новой литературы, но и эстетического, утонченного вкуса, не испорченного журналистикой пройдох и ловчил. Но, как известно, в жизни существует определенный парадокс: художник, способный создать прекрасный журнал (театр, галерею, издательство, и т. д.), часто не имеет денег. А тому, кто их имеет, подобные вещи совершенно не нужны.

Нужны издания, приносящие коммерческую или политическую прибыль. Никто не верил в то, что человек, подобный Эдгару По, способен организовать такое издание. И действительно: для коммерческой раскрутки какого-то издания — газеты или журнала — талант великого писателя совсем ни к чему. Здесь требуются совершенно другие, абсолютно противоположные качества.

Но несмотря ни на что, в эти годы писатель очень много работал. Осенью 1833 года балтиморский еженедельник объявил конкурс на лучший рассказ и лучшее стихотворение. Эдгар По послал шесть рассказов и отрывок из стихотворной поэмы «Колизей». Члены жюри единогласно признали лучшими и рассказ, и стихи. Однако не посчитали возможным выдать две премии одному и тому же лицу. Поэтому заплатили сто долларов только за рассказ «Рукопись, найденная в бутылке». Деньги поспели вовремя, так как автор в буквальном смысле слова голодал.

В период с 1833 по 1840 годы По работал в множестве газет и журналов в Филадельфии, Ричмонде и Балтиморе. Перебравшись на постоянное место жительства в предместье Филадельфии, По задумал издавать в Филадельфии собственный журнал «Стайлус» («The Stylus»). Он активно искал деньги у влиятельных лиц города и штата на его издание, но безуспешно. Денег никто не дал. Ему не удалось выпустить даже первый номер.

Самые большие гонорары за рассказы и статьи платил в то время нью-йоркский журнал «Broadway Journal». Но и здесь По подстерегла беда: журнал закрылся и писатель утратил единственное средство к существованию. Вновь началась бедственная полуголодная жизнь.

Многие историки и исследователи, описывая последние годы жизни Эдгара По, говорят о том, что это были годы метаний, полубезумия, успехов, падений и постоянной клеветы. Эти годы были до предела насыщены событиями и творчеством. Причем события были и в личной, и в профессиональной жизни.

Многие ожидали, что после смерти Вирджинии По вступит в новый брак. Умирая, Вирджиния взяла клятву со своей подруги госпожи Шью, что та никогда не оставит Эдгара. Некоторое время у них был достаточно бурный роман, и госпожа Шью ожидала, что очень скоро станет госпожой По. Но, как это часто бывает, По разочаровался в своей возлюбленной и выступил инициатором разрыва.

Отмечают, что именно такими были очень многие отношения в его личной жизни: По пленялся женщиной, воображал, что влюблен, речь заходила даже о женитьбе, но в самый последний момент он инициировал резкий разрыв и навсегда исчезал с горизонта. Многие считали, что такая последовательность в личных отношениях — признак терзавшей его двойственности и неуверенности. Только Вирджиния была единственной женщиной, способной надолго приковать к себе его душу.

Но и тут вступила сама судьба, отняв такое долгожданное и такое короткое счастье, которого и так было слишком мало в этой трагической судьбе.

Многие отмечают мрачный мистицизм его «страшных рассказов» — рассказов, в которых звучали не слышанные прежде ноты ужаса карающей судьбы и безнадежной близкой смерти. Тема смерти вообще не давала покоя По как писателю в последние годы его жизни, когда были написаны самые лучшие его произведения.

Творчество По находилось под влиянием романтизма, уже завершавшего свой путь на Западе. На творчество По оказали сильное влияние английские и немецкие романтики, особенно Гофман, литературой которого он увлекался. Ему был родственен зловеще-мрачный оттенок гофмановских фантазий, чем-то напоминающих живописные полотна Босха. Слова Гофмана «Жизнь — безумный кошмар, который преследует нас до тех пор, пока не бросит наконец в объятия смерти» выражают как нельзя лучше основную идею «страшных рассказов» По, которая вместе со своеобразным стилем ее выражения родилась еще в первых рассказах и, углубляясь, разрасталась и обрабатывалась с большим мастерством в его дальнейшей художественной прозе.

Он остался в истории литературы как художник, считавший поверхностной мысль о том, будто гений несовместим с мастерством, обретаемым упорной сознательной работой, в результате которой самое тонкое переживание, самый неуловимый оттенок мысли оказывается воплощен в словах, выбранных на основании тонкого логического расчета.