Идеальное убийство. Мыслить как преступник

Интересно, что мотив частной собственности, безраздельно доминирующий в буржуазном детективном жанре, никогда не присутствовал в рассказах Эдгара По, не занимал важного места в сюжете повествования. Также его не интересовали вопросы морали, психологическая подоплека преступления, психология преступника, причины конфликта с жертвой, его внутренние мотивы. Его интересовала исключительно техническая сторона дела. К примеру, один из его рассказов носит соответствующее этому утверждению название — «Жульничество как одна из точных наук». Спору нет, мысль действительно верная: ведь удавшееся мошенничество чаще всего построено с доскональной точностью, почти по четкой математической схеме. И нельзя совершить идеальное преступление без четкой отработки деталей. Но…

Но любая формула и наука, любая мысль с действенным логическим анализом — ничто без моральной составляющей. Схема без души — пища, не пригодная для человеческого потребления. И в этом, можно сказать, кроется основной недостаток «четких», логических рассказов По.

В его рассказах сюжетный узел загадки вкупе с последующим подведением читателя к моменту разгадки выполняет роль кульминационного пункта всего повествования. По в своих детективных рассказах пытался приблизиться к действительности, но вместо этого получалось бегство в область чистой аналитической мысли без чувства. Но тем не менее, можно смело сказать, что главный герой многих его детективных рассказов Дюпен — предшественник будущих знаменитых книжных героев-сыщиков, таких как Шерлок Холмс, Ниро Вульф, Эркюль Пуаро, мисс Марпл и даже комиссар Мегрэ. Именно Дюпена принято считать первым сыщиком из книжного мира, проводящим расследование, опираясь в первую очередь на аналитику, факты и природную наблюдательность. Ведь без наблюдательности и логического мышления, умения холодно анализировать факты человек никогда не сможет стать настоящим детективом.

Но и в детективных «четких» рассказах за чертой холодного логического анализа отчетливо просматривается один и тот же мотив: смерть, попытка убежать от смерти или приблизиться к ней.

Может быть, именно эта мистическая подоплека из «страшных рассказов» и побудила По создать детектив — жанр, в котором обязательно присутствует смерть.

Я недаром уделила такое внимание анализу этой темы — образа смерти в рассказах Эдгара По. Вся жизнь и писателя, и человека, автора таких замечательных новаторских произведений — это сплошной знак смерти.

Стоит только немного проанализировать события жизни Эдгара По и его творчество, как становится понятно: смерть словно следовала за этим человеком по пятам. И поздние его годы были отчетливо отмечены этим знаком, этой страшной печатью.

Смерть для По была постоянным спутником, вечным образом преследователя, возможностью изучить ее или попросту от нее уйти. Образ преследующей смерти присутствовал в его рассказах все точнее и четче. Он словно пытался изучить то, чего смертельно боялся, в надежде, что ясность сбросит пугающий мистический покров. Но чем больше он приближался к мистическим глубинам, тем страшнее и неотвязнее становился преследующий его призрак.

Проклятие смерти, этот страшный призрак, постоянно присутствовало в его словах и поступках. Он не раз считал, что умирает, но возрождался вновь. Много раз, находясь на грани нищеты, в полном отчаянии, снедаемый тревогами и болезнями, По был буквально на пороге смерти. Казалось, до полного конца оставался один шаг. Но какая-то невидимая сила возрождала его к жизни, заставляя вновь бросаться в пучину тревоги и страха для того, чтобы анализировать смерть.

Недаром главным героем и символическим образом самой успешной книги По, изданной при жизни, стал Ворон — мистическая и сильная птица, простирающая над человечеством свой покров мистической тайны.

В древних кельтских легендах ворон считался вестником смерти. Эта птица как бы была ее знаком. Появление ворона на доме какого-то человека символизировало его близкую смерть. Поэтому кельтские народы встречали каждое появление этой птицы со священным ужасом. Случайностью ли стал тот факт, что именно образ и символ ворона избрал По для своей книги? Или это можно было истолковать как знак?

Последние годы По были полны печали и сумбура. События следовали одно за другим, чередуясь, как в его рассказах, с печалью и надеждой. В последние годы он страдал мучительными запоями, вполне можно было говорить об алкоголизме. Алкоголизм усугублял психические расстройства. Казалось, еще шаг — и смерть, преследующая его по пятам, окончательно возьмет свое.