Ловлю себя на мысли, что вот, где была моя ошибка. Я говорила Оуку, что в мире миллион мужчин и точно будет где-то лучший. Он поэтому и думал, что я не вижу его в своём будущем. Боже мой, ну почему я такая дура-то, а? Я своими руками создала его страх и ещё манипулировала этим.
– Ты лучший, – шепчу я, целуя его. Оук удивлённо приподнимает брови.
– Температуры нет? – Он щупает мой лоб.
– Нет, меня ударила миссис Клаус и дала несколько уроков во сне, как общаться с мужчинами, – улыбаюсь я.
– Ты общайся с ней почаще, – смеётся Оук.
Господи, я поняла. Наконец-то, до меня дошло, что женщины сами виноваты во многом. Они виноваты в боли. Они создают её на пустом месте.
Оук ведёт меня по тихому коридору. Мы входим в лифт, и я удивлённо смотрю на него.
– И что мы будем делать? – Интересуюсь я.
– Узнаешь.
– Надеюсь, что мы не будем бросать с чьего-то балкона какашки с водой в презервативах, – смеюсь я.
– Нет, здесь какашек не найти и это была месть соседям. И бросали мы с крыши.
– С балкона. Ты взял ключи от квартиры одного из студентов.
– Он жил на чердаке, Баунти.
– Ну и что? Это был балкон для меня, – настаиваю на своём.
– Ты неисправима, – Оук улыбается и обнимает меня.
Мы выходим на самом верхнем этаже и доходим до лестницы. Мы направляемся на крышу. Холод сразу же покалывает мои щёки, но я даже не успеваю полностью отдаться этому ощущению, потому что Оук ведёт меня к небольшому диванчику. Видимо, не в зимний период здесь работает кафе на веранде. Сейчас же всё убрано и засыпано снегом.
– Так, и что? – Спрашиваю его.
– Ничего. Чувствуй, Баунти. Чувствуй, – Оук обнимает меня за талию за спиной. Ничего не понимаю. Что чувствовать?
Через несколько минут жёлтые краски разрезают небо, и я вижу, как просыпается солнце. Моё сердце начинает стучать быстрее. Я втягиваю носом аромат Оука. На нас падают первые лучи. Это самый романтичный момент в моей жизни.
– Чувствуешь, Баунти? Становится теплее, – шепчет Оук мне на ухо.
– Да, я это чувствую, – отвечаю я.
– Я тоже. Я всегда это чувствую, когда ты рядом со мной. Я хотел тебе показать, что со мной происходит в этот момент. Ты согреваешь меня, Баунти. Ты согреваешь меня так же, как солнце согревает землю. Ты мой рассвет, и я всегда живу, когда ты рядом.
Мои глаза пощипывает, но я не заплачу. Мне хочется сказать ему, что я люблю его. Я безумно люблю его и умоляю не бросать меня больше. Я готова на всё рядом с ним, но я боюсь. Пока боюсь, что Оук не готов к чему-то подобному.
Мы так и стоим на крыше, наблюдая, как зарождается новый день. Может быть, он подарит нам обоим храбрость.
Глава 23
– Как думаешь, они что-нибудь заметят? – Интересуюсь я, спускаясь на лифте вместе с Оуком на последний совместный завтрак на курорте.
Он приподнимает бровь.
– Ну, я не то чтобы против, но не перед Рождеством. Ты же знаешь, что родители взбесятся, начнётся скандал и они все переругаются, – поясняю я.
– Хм, если ты не решишь отсосать мне под столом, то никто ничего не заметит, – хмыкает он.
– Оук, – смеясь, пихаю его локтем в бок.
– Я серьёзно.
– Вряд ли, Баунти. Они привыкли к тому, что раньше мы всегда были вместе. Сейчас мы снова вместе. В этом нет ничего такого.
– Наверное, я слишком заморачиваюсь, да? Я просто не хочу испортить Рождество, понимаешь?
– Прекрасно. Ты обожаешь Рождество и все эти дерьмовые штучки. Ты начинаешь вешать гирлянды на следующий день после Дня Благодарения.
– Эй, я создавала уют и настроение.
– Признай, что ты живёшь от Рождества до Рождества. В этом нет ничего такого. Ты свихнулась на Рождестве, – улыбается Оук, подначивая меня.
– Ну, может быть, и так. Но Мэнди свихнулась на старушках, Скот на болтовне, а что оставили мне? Только Рождество. Я могу подготовить всё идеально, – защищаюсь я.
– Я и не спорю, но ты слишком много придаёшь значения Рождеству, Баунти. Это просто праздник…
– Что? Просто праздник? Ни черта. Это время волшебства. Все истории любви в Рождество превращаются в нечто особенное. Я не говорю уже о том, что Рождество сближает людей, – он скептически смотрит на меня, и я выхожу из лифта.
– Ладно. Смотри. Рождество притягивает людей домой, к своим семьям. Даже если у них были разногласия, то Рождество их решает. Это ли не чудо?
– Просто все стараются держать язык за зубами. Чуда нет, человеческий фактор. Никто не хочет получить по морде.
– Хм, хорошо. Снежинки. Ты хоть раз видел одинаковые снежинки? Разве это не чудо?
– Это природное явление. Да я и не рассматривал снежинки так близко.
– Омела. Точно, омела. Она соединяет любящие сердца. Сколько пар было поймано в ловушку омелы и потом они были вместе? Это чудо, – настаиваю на своём.
– Мне нечем крыть. Если только тем, что люди специально ловят других людей в эту ловушку, чтобы поцеловать. То есть в другие дни они боятся это сделать и перекладывают ответственность на омелу. А это просто растение.
– Вот, вот оно! Смелость! Пусть они сами подстраивают поцелуй, но в Рождество им даруют смелость открыть свои чувства! – Радостно заключаю я.
Оук смеётся и качает головой.
– Ты неисправима, Баунти.