Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Издревле негоцианты-аравийцы торговали и со «страной ас-Син» (Китаем). Несмотря на то, что Китай у мореходов «Океанской Аравии»

считался «краем света», ходили они туда за товарами, приносившими прибыль, часто и охотно. Экспедиция морем из Южной Аравии в Китай и обратно занимала больше года. Поэтому торговцы-южноаравийцы держали в Китае своих постоянных представителей. Со временем в Ханфу и Кантоне возникли крупные арабские колонии; их статус регламентировался специальным договором, заключенным с императором Китая (4). Мореходы Аравии заимствовали у китайцев не только «дом иглы», то есть компас, но и металлический якорь. В Аравии его до сих пор называют китайским.

Имели место в истории китайско-аравийских отношений в период Средневековья и визиты на «Остров арабов» посольских миссий и торговых экспедиций из Китая. В 1427 г., например, крупное китайское посольство посетило Йемен. В Аден и другие порты «земель ладана и серой амбры», несколько раз заходил, командуя легендарной «Армадой династии Мин», выдающийся китайский флотоводец Чжэн Хэ (1371–1435). О землях Южной Аравии он говорил как о «родине великих корабелов и мореходов». По его мнению, в XV веке южноаравийские океанские торговые суда доу были самыми быстрыми в мире (их скорость составляла 8–9 узлов в час), а мореходы и лоцманы Южной Аравии – самыми компетентными и именитыми.

«Пределы мореплаваний» арабов Южной Аравии, пишет в своей «Истории мировой торговли» А. Бэр, пролегали там, где «заканчивались их познания земного шара» (5). И что примечательно, добавляет он, где бы южноаравийцы не торговали, дела вели честно, и потому всюду находили поддержку у местных владык, и становились под их опеку: будь то в Индии или Китае, на Цейлоне или в Корее.

Мореходов-южноаравийцев, ведавших «секретами морских путей» в Индию и в Юго-Восточную Африку, в Китай и Корею, Индонезию и Австралию (задолго, заметим, до появления там европейцев), народы Древнего мира именовали «финикийцами восточных морей».

О мореходах Южной Аравии, как высоких профессионалах, отзывались в своих сочинениях Агатархид и Артемидор, Арриан и Страбон, ал-Идриси и ал-Казвини. Мореплавание в былые времена было делом нелегким.,

а в водах, омывающих Аравийский полуострову богатых песчаными отмелями., коралловыми рифами и «буйными ветрами», и вовсе опасным. Даже легендарные финикийцы, «короли морей» Древнего мира, и те, отправляясь в «темные воды», что у «Острова арабов», приносили жертву богам. По возвращении же из «страны благовоний», живыми и здоровыми, возжигали в храмах ладан и мирру. Их с почетом препровождали туда, притом сразу же после высадки на берег, украсив головы венками, родные и близкие. Воскурив благовония, мореходы выражали тем самым благодарность богам за дарованное им избавление от «опасностей», столь многочисленных у края «Большой воды», то есть в прибрежных водах Южной Аравии (6).

Отдельную группу в касте мореходов-аравийцев составляли му’аллимы

, авторитетные лоцманы-наставники, досконально знавшие «лица морей и океанов». Му’аллим прокладывал курс корабля, отвечал за установку и работу компаса, а также за правильное размещение груза на судне. В Красном море обязанности капитана и лоцмана выполнял зачастую один и тот же человек, именовавшийся у красноморских мореходов руббаном. Распоряжениям и приказам капитана корабля, «шейха судна», матросы повиновались безропотно и безоговорочно. «Десять капитанов на одном корабле, – повторяли они поговорку предков, – сегодня же судну быть на дне».

Для защиты от пиратов и от «козней джиннов» мореходы-аравийцы надевали на себя байраки, амулеты-обереги. Бытовало поверье, повествует Ибн ал-Муджавир (ум. 1291), что байраки приносят удачу – «хорошие ветра» и безопасность на море. Мореходы Океанской Аравии верили в то, что у каждого судна есть свой ангел-хранитель, и, отправляясь в плавание, произносили в его адрес благодарственные слова и обращались к нему с просьбами о покровительстве и защите.