Игра

И тем больше следовало мне бояться момента, когда наступит время платить. И хотя очень скоро моя мнимая свобода действий сильно ограничилась еще и чрезвычайными погодными условиями, это не уменьшило моих опасений.

Был уже поздний вечер, Марко не приехал, и я поняла, что останусь ночью в доме одна. Закрыв ворота на засов и дверцу калитки на ключ, я вернулась в дом.

Прежде чем включить свет на кухне, я постояла у окна и смотрела в темноту, где по ту сторону оврага, у подножия горы в километре от его южного склона лежала небольшая деревушка в два десятка домов. Днем красивые красные крыши со множеством дымоходов напоминали букашек или шляпки грибов, кучкующихся один выше, другой ниже. В окно можно было разглядеть тропинки, ниточками вьющиеся вокруг деревни и выходящие вниз к огибающей деревню шоссейной дороге.

Где-то неподалеку должен быть расположен один из горнолыжных центров. Днем я не сумела его разглядеть, а теперь, когда увидела светящиеся в темноте разноцветные огоньки многоэтажных корпусов и вилл этого курорта, радостно стало на душе. Совсем недалеко, оказывается, кипит жизнь. И опять захлестнуло душу тревогой ожидания чего-то необычного. Вдали, на другой стороне котловины, в которой сейчас светлячками светятся огни деревни, мигающие разноцветные огоньки мачт и антенн создавали созвездия. «Интересно, – думала я, – а чем заняты сейчас люди, живущие в этой деревне? И чем они зарабатывают на хлеб?»

Мне есть совершенно не хотелось, но один бутерброд все же решила себе сделать. Пока закипала вода для кофе, я искала виденный мною утром деревянный ножичек для масла.

На кухонном столе все было новое: новые ножи, новый половник, керамическая подставка для бумажных полотенец. А в углу, за шкафом, я нашла новое ведерко и швабру. Старая утварь была задвинута в дальние углы, мелкие вещи засунуты в нижние ящики. Видимо, все та же рука не поднималась выкинуть такие удобные, со стершимися до ширины скальпеля лезвиями кухонные ножи с деревянными рукоятками. Хорошие ножи для мяса и хлеба. Они похожи на те, что у меня дома, их в свое время смастерил мой отец. Там же я нашла замечательный ножичек для чистки картофеля. И очень обрадовалась: без такого ножика я как без рук. Я вымыла ножик водой из крана. Интересно, откуда шла горячая вода – бойлера для нагрева воды я нигде не видела. Мне пока еще была непонятна система отопления и водоснабжения этого огромного, на мой взгляд, дома. Печи и камины все были холодные, кроме камина-печи внизу, в гостиной. Он в отличие от каминов аккумулировал тепло, но для этого надо было вовремя закрывать печные заслонки и вьюшки. Не зная системы, я боюсь это делать. Можно угореть. Совершая по дому обход, я включила свет в многочисленных коридорчиках, соединяющих разные части дома и площадки перехода с одного уровня на другой. И еще раз убедилась, что дом очень сложный. Кто же жил в нем до меня? Всюду, даже в коридорах, где только позволяли стены, стояли пустые полки, прогнувшиеся от былой тяжести книг, которых сейчас здесь уже нет. А жаль. По книгам живших здесь людей можно было бы многое узнать.

Мой приезд сюда – это, несомненно, событие, бросившее вызов самой себе. «Интересно, откроется ли для меня здесь что-то новое в связи с личностью дарителя?» – думала я, продолжая изучение дома. Мне не давала покоя мысль о том, что это случайное совпадение чужих обстоятельств с моими вовсе не случайно. Это скорее похоже на запланированную, подстроенную случайность. Здесь много времени было потрачено на организационные вопросы и формальности.

Поужинав на ходу, я привела себя в божеский вид, причесалась, подвела глаза и даже брызнула на джемпер немного духов – это помогает мне собраться – и вернулась в кабинет.

Передо мной было сердце дома – письменный стол хозяина.

Свет зеленого стеклянного абажура настольной лампы приятно успокаивал. Но я все равно долго собиралась с духом, прежде чем решилась открыть самый большой ящик стола с врезным замком, из которого торчал ключ вместе со связкой других ключей. Тайна может вот-вот раскрыться. Страх раскрытия тайны был еще хуже, чем страх перед неизвестностью.