Игра и мука

В том, что я довольно рано стал задумываться о религии. И потом, получая образование, стал читать и изучать библию, талмуд, коран, толкования и комментарии ко всему этому. Было интересно и важно, почему ученые с мировым именем верят в наивные, с моей точки зрения, сказки и легенды о похождениях Иисуса, Моисея или Мухаммеда. Я когда-то спросил одного из своих гениальных друзей: верите ли вы в Бога? И могу подписаться под его ответом: я либо не дорос, либо перерос. Может быть, единственное в учении Маркса, под которым я готов подписаться, сентенция «религия – опиум для народа». Для меня сегодня человек, верующий в господа бога – человек необразованный.

43. Ваши оппоненты-коммунисты в свое время предложили внятную альтернативу религии – строительство справедливого коммунистического общества. Но вам это не близко. На чем строится ваша концепция духовности? Или вы обходитесь без нее?

Уверен и убежден, что бог – внутри каждого из нас. Каждый из нас знает про себя, что такое справедливо – не справедливо, нравственно-безнравственно. Для этого не нужны 10 заповедей. Действующая РПЦ для меня точно такая же бюрократическая и идеологическая организация, как партия, как СМИ, как зависящая от власти судебная система.

44. Искусство, в том числе и театральное, предполагает выход в некий космос. Иначе оно будет плоским и злободневным. Каков ваш космос?

Когда сочиняю спектакль, фильм или прозу, я что-то делаю по закону, по технологии, а иногда делаю вне закона. Не могу объяснить, почему вдруг в спектакле «Спасти камер-юнкера Пушкина» нужно остановить диалог и дать свет из-под земли. Возникает нечто для меня необъяснимое, нелогичное, что оказывается в спектакле самым трогательным и ассоциативным. Это и есть моменты выхода куда-то.

45. Как вы относитесь к верующим людям? Верите ли вы в то, что они истинно веруют?

Уверен, что большинство не истинно верующие. Они отрабатывают свою принадлежность к религии, как к другим стадным чувствам. Есть истинно верующие, безусловно. Они вызывают либо равнодушие, либо недоумение, либо жалость. Но никогда не вызывают понимания или поощрения. Просто один из способов, которым люди помогают себе жить. Можно помогать себе медициной, можно образованием, можно искусством, а можно религией. Это право каждого.

46. Общество сегодня бросается в крайности. С одной стороны – страх оскорбить чувства верующих, с другой – циничные издевки вроде Шарли Эбдо. Вы уважаете чувства верующих? Вам нравятся карикатуры Шарли Эбдо?

Я любые чувства уважаю, если эти чувства не агрессивны по отношению к другим людям и не мешают другим жить. Для одних эти карикатуры и визги Pussy Riot – оскорбительны, а для кого-то абсолютно безразличны.

47. Откуда вы черпаете этические нормы? Что для вас хорошо, а что плохо?

Это чувствует и понимает каждый человек. Это заложено в природе человека. Внутри каннибала нет этической нормы на съедение человека. И он его ест без угрызений совести. И перед своим сообществом он ни в чем не виноват. Но для нас он – монстр. Я уверен, что нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Мы живем в контексте определенной страны, правил и должны соблюдать соответствующие юридические и нравственные законы. Мы виртуально подписываем общественный договор. И хорошо знаем, что хорошо, что плохо. В поле можно сорвать цветок. А на газоне в городском сквере нельзя. Выйти из машины в лесу и пописать – ничего страшного, а на бульваре у фонтана – плохо. И господь бог, и прокурор, и родители, и любые наставники, они всегда внутри нас. Мы всегда все соотносим – с мамой, с папой, с богом, с товарищем – внутри себя. Нечего на кого-то пенять – только на себя.

48. Современная европейская мораль внесла колоссальные коррективы в поведенческие нормативы. Вы приветствуете их? Вас радуют однополые браки? Гей-парады? Феминистские движения?