Игра с отчаянием (СИ)

Марибель вопросительно взглянула на подругу. Ренко едва заметно, но уверенно кивнула. Поздно было поворачивать назад, когда она уже начала этот разговор. К тому же, после всего, во что она втянула подругу, Ренко не могла позволить ей нести это бремя в одиночестве.

Даже получив согласие Ренко, Марибель некоторое время колебалась, недоверчиво глядя на подругу. Внезапно на её губах появилась слабая благодарная улыбка, и Супер Мечтательница беззвучно прошептала: “Спасибо”.

Супер Мечтательница положила руки на глаза подруги, и в следующие несколько секунд Марибель и Ренко уже обе видели это — нечто кроваво-красное и пульсирующее, всем своим видом напоминающее кровеносную систему. Переодически оно вздрагивало от пробегающих по нему электрических импульсов. Всё его существо словно представляло собой сгусток отрицательной энергии, и короткого взгляда хватало, чтобы у девушек разболелась голова.

Не в силах долго видеть это, исследовательницы быстро прекратили смотреть. От ужаса у Ренко сбилось дыхание. Зрачки сузились, и она в немом вопросе уставилась на Марибель, которая с виноватым видом опустила глаза. Мысли разбегались, словно множество проворных кроликов. Едва Ренко собрала их в кучу, она хрипло спросила:

— И ч-что это было?

Марибель ещё больше помрачнела.

— Боюсь, это — барьер, который отделяет эту школу от внешнего мира. Но это ещё не всё: когда я попыталась заснуть, мне это долго не удавалось. А когда всё-таки получилось, я увидела во сне, что… — Марибель нервно сглотнула. Ренко с трепетом ожидала продолжения.

— Что? — тихо спросила Супер Физик.

— Это барьер, который питается отрицательными эмоциями. Эмоциями тех, кто находится внутри него.

Комментарий к Wind of Agartha

Я выполнила своё обещание, данное после вторых “обычных дней”. И попыталась создать пищу для размышлений.

В этой главе очень много курсива, мда…

========== The Far Side of the Moon ==========

Взмах рукой — и на белом листе появляется карандашная черта. Из-под руки художника появлялись карикатурные образы животных, с каждыми штрихом всё больше напоминая кошек.

Блокнот Ууджимы Сатоши уже давно заполнялся тысячами изображений кошек. И всё бы хорошо, если бы не одно “но”: чем дольше разглядываешь эти рисунки, тем более жуткими они начинают казаться. Кошка, заснувшая в микроволновой печи; кошка, поедающая отравленный торт; кошка, медленно убивающая себя сигаретный дымом — кошки и смерть, и на каждой странице их не менее десятка, ни одна смерть не повторяется. Рисунком, который занимал Сатоши на данный момент, он особенно гордился. На листе сейчас было три кошки; первая безвольно повисла в петле, вторая свернулась калачиком на рельсах, а третья отчаянно барахталась в воде, пытаясь урвать хоть немного кислорода. Спустя несколько минут к ним присоединится ещё одна, тающая под палящим солнцем.

Для большинства это место было клеткой — Сатоши же воспринимал своё заключение как благодать. Смерти одноклассников как ни что другое вдохновляли Супер Художника на творчество, но было и ещё кое-что, подталкивающее его рисовать больше.

Ирису Кёко.

С тех пор как эта девушка заглянула в его блокнот и явно получила удовольствие от творений, Сатоши почувствовал, что нашёл преданного обожателя в её лице. Он и не заметил, как из простого способа выпустить негативные эмоции рисование превратилось для него в средство связи. Он полностью разделял чувства Ирису, даже не подозревая этого. И так же, как и Кёко, ему не нужно было разговаривать, чтобы чувствовать привязанность к человеку. Более ценными он считал случайные взгляды и их связь через рисунки.

Именно поэтому Супер Художник в кабинете искусств продолжал сидеть на полу по-турецки и, согнувшись над своим блокнотом, с удвоенным рвением рисовать мёртвых кошек. Мрачные изображения соседствовали в его голове с светлыми мыслями об улыбке Ирису Кёко. Больше для него не существовало никого в этой школе.

И уж конечно его не волновали никакие мотивы их похитителя. Зачем загружать лишний раз голову, если тебе впервые за долгое время так хорошо?..

***

Дэймон начинал беспокоиться: он уже некоторое время не видел сестру, и ему казалось, что что-то тревожит Хитаги. Как-то за завтраком он попытался спросить её прямо, но она лишь отшутилась и забыла об этом вопросе. “Она никогда не говорит всего, что на самом деле чувствует”, — сокрушённо подумал Супер Мечник.

Сейчас Дэймон направлялся в самое вероятное место пребывания его сестры — комнату отдыха. Подойдя к двери и бросив короткий взгляд в окошко на ней, он заметил Хитаги. Супер Азартный игрок как обычно сидела за столиком в центре комнаты с картами в руках и улыбалась своей особенной “покерной улыбкой”. Застав её за любимым делом, Дэймон облегчённо вздохнул: уж от игры в карты у неё проблем точно не будет!

Он ещё не представлял, как жестоко ошибся, позволив себе расслабиться.