Игра в наперстки

За беседой о пациентах, связях и друзьях Рассолкина они очень быстро доехали до дома, где уже переминался с ноги на ногу донельзя взволнованный Никанор. Вот удивительно, как такой рассудительный и спокойный человек, как Рассолкин, взял на работу такого паникера.

– Слушай, а он всегда был таким нервным?

– Никанор? Нет, просто он обожает Льва и считает своим предназначением помогать ему во всем. Плюс Никанор из очень бедной семьи, а Рассолкин ему очень хорошо платит. И он живет на втором этаже этого дома. Лев снял ему там небольшую однушку, типа служебного жилья, мотивируя это тем, что не может отвлекаться на разные домашние заботы и так гораздо спокойнее и дешевле, потому что его время стоит очень дорого.

Гуров кивнул, признавая за Рассолкиным это право. В конце концов, каждый человек может позволить себе капельку эксцентричности.

В квартире консультанта одновременно было примерно так, как представлял себе Гуров, и немного не так. Он думал, что-то современное и дорогое. Или, наоборот, вдохновляющая старина. Но вот чего он точно не мог себе представить, так это то, что кабинет будет обставлен…

– Это же пятидесятые?

– Да, пятидесятые и немного семидесятых, – гордо сказал Никанор. – Мы искали эту мебель по всему интернету.

Лев осмотрелся с огромным удивлением. Стол-секретер с ящичками и откидной столешницей, кресло с полированными подлокотниками, оббитое ярко-желтым плюшем, тахта. Ковер под африканский стиль на полу. И торшер с абажуром, украшенным бахромой. Трогательная герань и тюль за тяжелыми длинными шторами…

– Только серванта с сервизом за стеклом не хватает, – вздохнул Гуров.

– Да, мы думали об этом, но остановились на библиотеке, потому что это все-таки кабинет, – развел руками Никанор и добавил: – Но правда же уютно.

И Гуров кивнул. Потому что на самом деле задумка была гениальной. Именно тут, именно сейчас сыщик поймал себя на том, что это был действительно невероятно уютный кабинет. Хотелось прилечь, расслабиться, посидеть за секретером или в кресле. Посмотреть в окно. Выбрать книгу и почитать ее. Пусть это будет что-то из Жюля Верна или Вальтера Скотта.

Гуров подошел к шкафу с книгами. Ну да. Те самые обложки старых советских собраний сочинений. И среди них очень знакомые черные тома в бумажных обложках. Один такой нашли в автобусе, видимо, там его читал Рассолкин. Лев достал первый попавшийся из всего собрания, посмотрел и понял, что именно напоминало ему это дело.

В этом кабинете было продумано все до мельчайших деталей, чтобы пациенты почувствовали себя как дома, надежно защищенные ностальгией. Ведь именно в том, простом и понятном прошлом, хоть и не всегда таком, о котором мечтали многие, было место спокойствию и тишине. Все дни были расписаны, будущее распланировано, притом чаще всего не тобой. Просто, понятно, и каждый знал, что ждет его дома. И какими будут праздники. И что выкинут в магазин, то и купишь. Предсказуемость мандаринового Нового года и запаха пластиковой или живой елки, но именно этого сейчас не хватает очень многим. Понятно, почему он принимал у себя дома, и понятно, почему к Рассолкину клиенты шли толпами.

– Все на своих местах? Ничего не пропало? Или, может, появилось что-то новое?

Никанор покачал головой:

– Я еще раз посмотрел все аккуратно, не трогая вещи. Нет, ничего не изменилось, все чисто, но я бы сказал, что слишком чисто.

– Думаете, что хотели замести следы чего-то?

– Или кто-то создавал видимость того, что все в порядке, – предположил Ткаченко. – Лев не особый поборник чистоты, я тебе больше скажу: неряха. Не любит мыть посуду, пару раз он шел и покупал себе новые рубашки, потому что просто забывал постирать старые. Поэтому Никанор стал для Льва настоящей находкой. Он следит за всем. За клинингом, поваром, уборкой.

– Мне за это очень хорошо платят, – отозвался Никанор, рассматривая какой-то график, прикрепленный к холодильнику. – Я придумал такой календарь приема лекарств. Их нужно принимать по три раза в день, и после каждого приема патрон должен был ставить галочку, что он их выпил. И вот тут видно, что пил. Вчера и сегодня. Сегодня два раза. Значит, либо поставил галочки заранее, либо пил. По таблетнице я уже проверил, что пил. Значит, пропал недавно.

Тем временем Стас пытался сдержать любвеобильную Федору и переварить весь объем информации по движению средств, который она вывалила на него.

– Дорогая, а можно мне, пожалуйста, версию для дураков? Слишком много информации и слишком мало тех тем, в которых я разбираюсь, – жалобно попросил Крячко.