Игрушка для дракона

Как и ожидалось, меня послали на три веселые буквы. Хорошо хоть нож отдали, все-таки есть у этих людей свои понятия о порядочности. Как выжить человеку одному, и даже без ножа? Практически верная смерть. Я даже костер разводил с помощью ножа — у него на тыльной стороне клинка (не знаю, как правильно ее назвать, я не спец), обнаружилась мелкая насечка, такая, как у кресала. И похоже, что эта самая насечка использовалась именно в качестве кресала. По крайней мере, я ее в этом качестве использовал без проблем — нашел кусок кремня, и… все у меня получилось.

Положение спасла очень миленькая девица на белой кобыле. Я перед ней разыграл представление: «Беглый аристократ, решивший стать бродячим музыкантом». Изображал поклоны, «делал манеры», хвалил ее красоту, выражался витиевато и на грани фола, но… сработало.

Кстати, против истины я не погрешил — девка на самом деле на удивление красивая, и по здешним меркам похоже что… хмм… как бы это назвать… прогрессивная, что ли? Ну как же — волосы до плеч типа «паж», мужская одежда — панталоны в обтяжку, чтобы красивые ноги все видели. И самое главное — в седле по-мужски, а не так, как принято у женщин аристократов — по-мужски нельзя, излишне возбуждает! Неприлично! Только бочко̀м!

Кстати, когда читал про такую посадку в седло у земных женщин, всегда восхищался этими бесстрашными мадамами — вот попробуй, удержись на коне сидя в седле боком! Тут обычной посадкой в седле с непривычки напугаешься, а женщины так ведь еще и галопом скакали! И как не боялись?

Посмотрела на меня эта феминистка, посмотрела… и решила прибрать к рукам. Ладно, так-то это хорошо, вот только как папаша посмотрит на дочкины художества? Я бы на его месте и близко не подпустил к своему сокровищу-дочке такого мерзавца с гитарой за спиной. Это ведь самый опасный для чести дочурки субъект — влюбиться, как раз плюнуть. Высокий, тощий, сероглазый, с хвостиком-прической на голове, распевающий сладкие песни и бренчащий на гитарке — да мне равных нет в амплуа героя-любовника! Гнать этого гада из каравана!

Не, в дурном сне не приснилось трахать дочь караванщика. Задницей чувствую, что если покушусь (покусюсь?) на святое, его молоденькую дочку, рискую очнуться под водой, с камнем, привязанным к моим натруженным ногам.

* * *

— Папа, он едет с нами! Он забавный!

«Папа» посмотрел на меня тяжелым, многообещающим взглядом, и я тут же поклонился, справедливо посчитав, что вежливость и почтительность никогда не бывает лишней, особенно если хочется жрать так, что жареная змея без соли кажется тебе верхом кулинарных изысков.

Пара-тройка вопросов, заданных тяжелым, холодным голосом, и вот я уже сижу рядом с одним из возчиков, уплетая кусок копченого мяса с черствой лепешкой, под внимательным и оценивающим взглядом Мори. Нет, девочка, даже и не думай! Знаю я вас, таких ранних да спелых! После первого же секса ты решишь, что я мечта всей твоей жизни, и что нам пора «под венец». Папенька тут же спустит на меня всех собак, и я буду бегать по улицам, прячась и уберегая свою нежную задницу от острых колющих и режущих предметов.

Он ничего такого мне не сказал (может потом скажет?), но по его взгляду я все понял. Папенька Мори мужик видавший виды, решительный, и не обремененный излишней склонностью к самокопанию. Похоронит, и забудет, как дурной сон. Видал я таких мужиков, и не раз — обычно это боевые офицеры, или контрактники, вернувшиеся из горячих точек. Человек, который прошел рядом со смертью и выжил, волей-неволей формируется в нужном для выживания направлении.

— Поел? — нетерпеливо спросила Мори, покусывая полные губки — Попил? Давай, отрабатывай поездку! Сыграй что-нибудь!

Да, вот так, без сантиментов и политесов. Средние века, чего там… пустили в повозку — работай!

Так… что же тебе сыграть? — думаю я, доставая из чехла и осматривая гитару — Что-нибудь такое… балладное? Точно не «Сагу о наемниках». Семеновой, это же девочка, ей надо что-то душещипательное, чтобы слезу выбило. Так что же? В голову приходит только «Мельница», у нее много женских баллад. Голос у меня пока еще почти мальчишеский, если брать тон повыше, то сойдет и за женский. Впрочем, разве мало мужчин с баритоном, которые поют за женщин? Пока жил у драконов, «баловался» переводами — это лучший способ связать в голове свой родной язык со здешним. Так что «Мельницу» я много переводил — те песни, что мне нравятся. Я их и на моей Земле пел.

Ну что же… давай, девочка, как ты на это отреагируешь? Песенка жа-алостливая, как раз для этого общества. Судя по всему тут еще и до средних веков не дотянули, примерно времена викингов. Хотя… что я понимаю в исторических вехах? Инженер и музыкант, дикая помесь жабы и гадюки — мне ли рассуждать о том, на какой временной период похож чужой мир?

— А если бы он вернулся опять,Что ему я сказать бы могла?— Что я ждала, я хотела ждать,Пока не умерла.