Игры короля Филиппа (СИ)

   Каро мягко уткнулся мордой в широкие сильные ладони цыгана и умиротворенно прикрыл веки с длинными рыжими ресницами; до сих пор так он доверял только своему хозяину. После такого все сомнительные страхи Адри стали постыдными, и в груди сердце сжалось от жалости. Помешкав, Винсент осторожно вложил поводья в ладонь цыгана и поразился, с какой судорожной силой сжались его пальцы.

   - Посторожишь? - тихо спросил Адри и немного погодя добавил: - Пожалуйста.

   Барка заулыбался шире:

   - Ага, - и засмеялся отрывисто, гортанно, погладил Каро по холеному боку.

   Вздохнув, Винсент развернулся и направился в замок, разыскивать маркиза, он старался не думать о том, что только что видел, на душе и без того было скверно.

   Уже знакомый полный слуга случайно встретился Адри у самого входа в башню, и сказал, что на его счет Морел дал особые указания - сразу по приезду адъютанта короля было приказано немедленно проводить к маркизу, случись то ночью или днем, утром или вечером. "Филиппа - и того бы Морел встречал не столь расторопно", - с легкой иронией думалось Винсенту, пока Росэм - так звали слугу маркиза - вел Адри узкими коридорами и старыми сколотыми каменными ступеньками по лабиринту подвалов. Это было поистине жутковатое местечко, скудно освещаемое факелами, запоминающееся отсыревшими кирпичными эрозиями стен и давящими на сознание темными сводами потолка. Находясь здесь, можно было мигом забыть всю прелесть свежего воздуха и летнего ласкового солнца, словно попадаешь в другой мир - царство крыс и пауков, затхлых луж под ногами, запахов сырости, гнили, горелой смолы. Ухудшало все расстояние и время: в этих бесконечных лабиринтах оно то ли замедлялось, то ли останавливалось совсем, теряясь в мрачных зияющих чернотой прямоугольниках заброшенных ходов. Крепость Ашайре славилась своими огромными запутанными подземными лабиринтами - ориентироваться в них мог только человек знающий, любой другой бы пропал бесследно, погиб от голода и страха, или был съеден наглыми крысами.

   Росэм привел Винсента в большой зал с колоннадой, посреди которого Адри увидел длинный каменный стол с вырубленным в центре прямоугольником для огня - бывшее погребальное ложе, а ныне место для химических экспериментов Рене Морела. Сейчас многочисленные колбы в кольцах треног, наполненные разноцветными жидкостями, интересовали маркиза настолько, что он не заметил своих посетителей. Даже когда Росэм чинно доложил: "Барон Винсент Адри, ваша милость", Морел не повернул головы.

   - Филипп отпустил птичку из золоченой клетки полетать? - риторически спросил он у пустоты и немного погодя, добавил: - Присядьте, Адри, я освобожусь через минуту, а вы, Росэм, ступайте, - сказал он, добавляя в серую жидкость малиновую из хрустального пузырька, что в свете огня горелок искрился так, словно его стенки были сотворены из живительного золота солнечных лучей. Драгоценность в руках колдуна-горбуна - вот что напомнила Винсенту эта картина.

   Проводив слугу маркиза заинтересованным взглядом, Адри прошелся вдоль стеллажей у стены, рассматривая многочисленные флакончики разных форм и размеров, мешочки, набитые травами, ступки, тарелочки с цветными порошками, книги - такие ветхие и древние, что страшно было трогать - вдруг развалятся. Одна его сильно заинтересовала - она называлась: "Сказки древнего мира". Винсент никогда не слышал о такой книге. Рука сама собой потянулась к золоченому корешку.

   - Прошу вас, ничего там не трогайте, барон.

   От неожиданности Адри вздрогнул, задел рукавом стеклянный пузырек, стоящий перед книгой - тот соскользнул с полки и, ударившись об пол, разбился. Звук расколовшегося стекла взорвал подвальный покой, словно пушечный выстрел. Винсент обернулся, но Морел по-прежнему был занят своим делом.

   - Вы уронили очень сильное успокоительное, - безразлично уличил он Адри, - теперь мне придется неделю делать новое. Кстати, оно предназначалось графу Ферье.

   Адри подумал, что у горбуна глаза на затылке должно быть, и уже открыл рот, чтобы извиниться, но услышав о Сэйлине, разом позабыл обо всем.

   - Граф пьет успокоительное? - спросил он, задумчиво поддев носком вельветового коричневого сапога мокрые осколки. - Зачем?

   Морел оторвался от своего занятия и обернулся к Винсенту, вытирая руки о белое чистое полотенце. Их взгляды встретились в порыве взаимного любопытства.

   - У людей, не имеющих совести и сердца, тревожный сон. Вам есть до этого дело? - Морел улыбнулся совершенно беззлобно и прочел без труда ответ в карих больших глазах Адри. - Я слышал, вы предпочитаете мужчин женщинам.

   - Это правда, маркиз, и очень давно ни для кого не тайна. Моя матушка считала, что это от того, что мне не хватало мужской руки и отцовского воспитания. Кстати, она скончалась.

   - Да, я знаю. Бочки с маслом в подвалах загорелись. Жаль... Баронесса Адри не одобрила бы вашего интереса графом Ферье, да успокоит Вита ее душу в царстве смерти.

   - Откуда вы это знаете? - Винсенту стало немного стыдно из-за того, что в этот час он больше думал о Сэйлине, нежели о смерти своей матери.