Игры мажоров. "Сотый" лицей

Рил, рили — правда, действительно.

Рофлить — насмехаться.

Сасный — классный, крутой и немного дерзкий.

Свайпить — скользить пальцем по экрану.

Скилл — навык, умение.

Слиться — отойти в сторону, выйти из спора, признать свое поражение и откатиться подальше.

Слоупок — тормоз.

Сникерхеад — коллекционер кроссовок, преимущественно одного бренда.

Сорян — извини (от английского слова sorry).

Токсик — человек, в присутствии, которого чувствуешь себя некомфортно.

Трабл — проблема.

Троллинг — откровенное издевательство, чаще всего вызывающее смех.

Туса — сборище, гулянка.

Хайп — ажиотаж и шумиха вокруг какого-либо явления, а чаще — конкретного человека. Хайпить — создавать хайп и пользоваться выгодой от повышенной популярности.

Хейтить — ненавидеть или оскорблять кого-либо.

Фейк — подделка, неправда, обман.

Фича — полезная функция/фишка.

Флексить — выделываться (раньше было танцевать)

Чилиться — расслабляться, отдыхать.

Читер — мошенник.

Шипперить — заниматься сводничеством.

Шмот — одежда.

Юзать — использовать что-либо.

Глава 10

— Никита, мы все ждем, — повторил Андрей и прямо посмотрел на сына. Тот сверкнул исподлобья упрямым взглядом и процедил:

— Мне не за что извиняться, я ничего не делал. Я поцеловал девушку, которая мне нравится. И с которой мне запрещают встречаться из-за тебя.

А вот это была новость. Даже обнимающиеся девочки ошалели, что уж говорить о Топольском.

— Никита, о чем ты? — быстро проговорила Дарья, и он безошибочно понял, что сын говорит правду. — Кто запрещает?

— Вы, — Никитос вздернул подбородок и перевел взгляд на отца. — Я познакомился с Машей два месяца назад.

— Да? — хмыкнул Андрей, чтобы подержать разговор, а сам с удовольствием разглядывал маму с дочкой.

Маша хоть и старательно отворачивалась, но украдкой посматривала на Никиту с такой тоской, что Топольский с полпинка понял, что у сына шансы очень и очень неплохие. В отличие от его отца.

Что же тут произошло, интересно?

— Я взял твою машину, новую, — начал Никитос, и Андрей с трудом подавил желание ругнуться.

«Засранец. Ну не засранец, а?»

— У Дыма была днюха в «Пигмалионе». Мы с Анваром поехали дворами, и я сбил Машу.

— Что? — Топольский закашлялся.

— Я сбил Машу, — повторил засранец сын, буравя глазами девочку.

— Продолжай, — Андрей сунул руки в карманы брюк.

Внезапно стало неловко перед Дарьей за мятую рубашку. Ну хоть брюки не выглядят мятыми, как же жаль, что он не успел принять душ и переодеться…

— Я сначала уехал, потом вернулся. Нашел Машу, она кота подобрала, вот этого, — Никита махнул рукой, и Андрей заметил черного котенка-подростка, выглядывающего из-за кресла.

— Это Кошмарик, — прорезался голос у Цыпленка Маши, и Топольский понял, что послание адресовалось Никите.

— Я отвез Машу домой, она познакомила меня с Дарьей Сергеевной. Мы пили чай, пока я не сказал, чей я сын, — Никита вперил горящий взгляд в бедную Дарью Сергеевну, и Андрею стало ее жаль.

Какая там Дарья Сергеевна! Она от дочки недалеко ушла, такими же глазищами хлопает. Волосы закручены в узел, и Топольский физически ощутил, как подходит, щелкает заколкой, и шелковые, густые локоны струятся по плечам ему в ладони…

— Так что, ты думаешь, дело во мне? — с трудом вырвался он из собственных мыслей. Посмотрел на Дарью. Дашу. — Вам не понравилось мое имя?

— Дело не в имени. Я действительно считаю, что Маше не следует встречаться с Никитой, — она твердо выдержала взгляд.

— Из-за того, что мой папа депутат? — взглянул на нее исподлобья Никита.

— И из-за этого тоже, — спокойно ответила Дарья. Даша.

— Давайте так, — Андрей обвел всю компанию примиряющим взглядом. — Предлагаю обсудить все не в такой напряженной обстановке. Мы успокоимся, встретимся этим же составом, скажем, в ресторане, и поговорим.

— Нет, — и снова Андрею показалось, что обе девочки посмотрели на него с испугом. — Нечего обсуждать. И… всего хорошего.

Топольский знал, когда надо прекращать давить, точнее, когда давить бесполезно. И еще он знал, что Дарьины блестящие шоколадные глаза забыть будет сложно. А поэтому, продолжение следует.

— И все же мы не прощаемся, — кивнул он Даше и вышел, увлекая за собой упирающегося Никиту.

— Не смей брать машину, пока нет прав, — сказал, когда оба уселись в автомобиль.

Сын только хмыкнул.

— И еще, — Андрей уперся руками в руль. — Тебе сколько повторять, если девочка говорит «нет», то даже если ты уже стоишь без штанов, штаны надел, ширинку застегнул, девочку в лобик поцеловал и ушел?

— Она не была против, пап. Мы тогда целовались и в машине, и в лифте. Потом я уходил, и мы тоже поцеловались. А когда приехал на следующий день, Машка номер заблочила, меня в черный список кинула, они вообще из квартиры съехали. Я ее два месяца найти не мог, пока в лицее не встретил, — Никита стукнул по торпеде кулаком. — А про насилие я и сам знаю, что это кринжово.

Буркнул и отвернулся. Андрей не стал наседать, потом уже, когда вернулся в кабинет, полез в интернет. Чтобы общаться с собственным сыном, надо заглядывать в словарик — самому смешно стало. Но заглянул.