Игры с богами

Слушая дэма, Поль и в самом деле забыл дышать. Настолько дикой ему показалась ситуация: властелин откровенничает, рассуждает, делится какими-то мыслями со смертным! Мало того, своими словами он дал понять сразу две вещи. Первая: как это ни абсурдно звучит, но помощь возможна. Второе: убивать наглого просителя никто не собирается. По крайней мере сразу. И как это всё переварить несовершенным сознанием?

К тому же прозвучал пусть и риторический, но вопрос. И на него следовало отвечать. Ничего более толкового в голову не пришло, чем выдать своё мнение, начав с глубокомысленного мычания:

– Мм… э-э, как вам сказать… Со стороны тоже заметно, что между властелинами существует некоторая… мм, распря.

– Молодец! Деликатность даже в тебе прорезалась.

– И как ей не прорезаться, – несколько осмелел парень, – если за любые ругательные слова в адрес иных дэмов – смертная казнь?

– Правильно! Нечего на нас плохими словами бросаться. Хотя тут ты утрируешь, – решил напомнить Прогрессор. – Смертная казнь за призывы к нашему убийству.

– Не смею оспаривать ваше утверждение, – развёл руками Поль. – Только всё равно хочу подтвердить: вера в ваше всесилие безгранична. Так что, если вы захотите, даже Азнара Ревельдайна пойдёт вам на уступки.

– Увы! – скривился дэм с досадой. – Льстить ты не умеешь. Некрасиво у тебя получается, не от души.

И тут парень нашёлся, что ответить:

– Лесть обожают разные царьки и корольки в Диких землях…

– Ха-ха! Вот их величества тебя не слышат! – развеселился властелин. – Вот бы они порадовались отношением к себе! Ещё скажи, что они тоже обязаны ввести у себя обращения, которые положены у нас в секторах.

В самом деле, в ДОМЕ существовал некий парадокс, который никто толком не мог объяснить. Великие, божественные властелины всех приписных людей своего сектора обязывали обращаться к себе на «ты». Лишь жители Параиса, Ро́змора или временно опекаемые из иных миров обязаны были обращаться на «вы». И никаких обращений в виде «светлость», «ясность», «сиятельство» или «величество». И тем более – «божественность». Даже потомственные дворяне Крепости между собой не имели права так обращаться или требовать подобного от своих слуг. Только и позволялось добавлять к имени при обращении: граф, маркиз, барон, герцог или князь.

Тогда как в Вольных землях и в Вольных городах подобное велеречие процветало невероятно. Нонсенс? Прихоть? Абсурд? Но закон существовал с незапамятных времён, а понять его никто из смертных так и не удосужился.

Не пытался этого сделать и Труммер:

– Не могу знать, дэм Прогрессор. Зато осмелюсь поинтересоваться: что вы попытаетесь сделать для спасения своей лучшей теннисистки?

На что получил похвальные кивки:

– Эх! Наверное, я тебя всё-таки возьму и отправлю учиться на дипломата. С твоей наглостью, да с усвоением должной программы, ты станешь самым знаменитым переговорщиком всех времён и народов. А? Хочешь выучиться на дипломата?

Прозвучавшее предложение наверняка давалось в ДОМЕ только редким счастливчикам. Хотя оно и прозвучало больше в виде рассуждений, но от такого никто в своём уме никогда бы не отказался. Уже и Поль намеревался сказать «да!», как вспомнил о томящейся неизвестно в каких жутких условиях подруге и выдохнул:

– Хочу!.. Но только после освобождения Галлиарды.

– Всё, ты меня уже достал! – Рассерженный дэм опять пустился вокруг своего стола по кругу. – И хочу тебе напомнить, что вначале именно ты припёрся ко мне с предложением о мести. Так что давай разбираться по порядку. А именно: я и сам собирался в ближайшие часы к драйдам, чтобы наказать их как следует. Хотел идти сам, но раз появился сознательный, фанатично настроенный доброволец, то грех от такого отказываться. Поэтому беру тебя с собой! Ты рад?

Не в силах спрятать накрывшую его печаль, а’перв промямлил:

– Безмерно рад…

– Ага, заметно… Идём дальше. По поводу кражи… Ладно, ладно, назовём это недоразумением. По нему я приму решение, когда мы вернёмся. Если вернёмся, хе-хе! Ну и по поводу моей лучшей, как ты тут авансом подметил, теннисистки…

Бенджамин замолк, продолжая работать со шкатулками. Поразмыслив о чём-то, сделал какие-то выводы и продолжил:

– Шансов у нас, да и у твоей Галли мало. Чего уж тут скрывать. Кобра – она… и есть Кобра. Но я сейчас попробую… А чтобы ты не сомневался в моей искренности, разрешу тебе присутствовать при нашем разговоре. Точнее говоря, услышать его.

– Кого?.. И с кем?.. – не поверил Труммер.

– М-да! То ты умничаешь, то тупишь, словно недоумок! – заявил дэм. Окинул взглядом стол, удовлетворённо кивнул и отправился в удобное кресло. А просителю указал на другое. – Садись и не шевелись! Даже мысленно не дёргайся. Лучше всего расслабься, словно готов ко сну.

Когда оба уселись и расслабились, Поль вдруг прямо у себя в сознании услышал капризный женский голос:

– Ну и чего надо?! Какая тварь опять мухоморов объелась?!

– Азнара, это я…

– А-а! – раздался не то визг, не то вопль ярости. – Пафосный негодяй снизошёл до общения с отверженной?

– Уймись и веди себя прилично, – продолжил степенно Бенджамин. – Мы не одни.