Иисус Навин, Руфь, Есфирь

  3. Необычайная судьба, какую иудеи переживали со времен Кира Персидского, вызывала между другими народами то зависть и неприязнь, пользовавшиеся всякими случаями к проявлению, то — с другой стороны — безотчетно мистическую боязнь, как перед какой-то особой загадочно живучей силой, охраняемой еще другой высшей неодолимой силой (Божества).

Книга Есфирь. Глава 7

На втором пире царь снова обещает Есфири всё, чего она пожелает; Есфирь просит жизни себе и своему народу; Она открывает царю, что Аман – враг Иудеев; Царь находит Амана припавшим к ложу Есфири и велит повесить его.

Царь снова с Аманом приходит к Есфири.

Царица встречает великих гостей

чудесным виденьем в проёме дверей,

Служанки неслышно хлопочут о пире.

К серебряным ложам Амана с царём

Есфирь приглашает в чертоге своём.

Под дивные яства и тонкие вина

беседа течёт и легко, и невинно.

И царь ей сказал: «Что тревожит тебя?

Что хочешь, проси у царя для себя.

Всесильно на свете моё государство.

Дано тебе будет вплоть до полуцарства»!

И грустно Есфирь отвечала ему –

грозе всех царей и царю своему:

«О, если в очах твоих благоволенье

нашла я, мой царь, если любишь меня,

мне жизнь подари, чтоб ни ночи, ни дня

не ведала я рокового гоненья.

По просьбе моей пусть мой мирный народ

в твоём государстве спокойно живёт.

Но проданы мы – и народ, и царица.

Враги нашей кровью мечтают упиться!

Меня и народ мой дотла истребить.

И старых, и малых вконец погубить.

О, если бы проданы были мы ныне

в позорное рабство – в рабы и рабыни,

молчала бы я, никого не коря,

хоть враг не вернул бы ущерба царя». 1

Есфирь обличает Амана

И царь исподлобья взглянул на Амана.

И замерла речь у того на устах,

и сердце опутал предчувствия страх.

А царь на Есфирь посмотрел взглядом странным:

« Кто враг твой? – спросил он, нахмурясь, жену, –

кто хочет в крови утопить всю страну?

Есфирь отвечала: «Вот враг и губитель,

вот злобный Аман. Он кровавый грабитель»! 2

Аман задрожал. Не сказал ничего.

От страха трясло и ломало его.

И встал Артаксеркс. Не промолвил ни слова

и вышел разгневанный в сад он дворцовый.

Аман же остался царицу молить

сменить гнев на милость и жизнь сохранить.

И гнев остудив, вновь вернулся в дом пира

из сада дворцового царь, не спеша.

Раскаяньем поздним объята душа:

зачем он одобрил погром вместо мира?

И видит: у ложа Есфири Аман,

припал он к нему, то ли трезв, то ли пьян.

Он руки к ней тянет. Румянец на лицах…

«Да он изнасиловать хочет царицу! 3 –

сказал Артаксеркс, – среди белого дня

такое творит во дворце у меня»!

И сказано грозное царское слово.

Оно всех деяний закон и основа.

И вышел владыка опять на крыльцо.

И слуги Аману накрыли лицо. 4

А евнух Харбона, бывалый и мудрый,

царю в этот вечер о том рассказал,

что около дома Аман приказал

высокое дерево выстроить к утру.

Добыв разрешенье царя этим  днём,

мечтал Мардохея повесить на нём,

того, что царя своевременным словом

избавил от гибельной  муки суровой.

И в ярости царь отдал слугам приказ

на дереве этом повесить тотчас 5

Амана – врага и грозу Иудеев,

который повесить хотел Мардохея.

Исполнен приказ, и повешен Аман,

и ярость царя разошлась, как туман…

*****************************************

Примечания:

  1. Хоть враг не вернул бы ущерба царя — другая передача мысли подлинника: но наш враг не вознаградил ущерба царя, т. е. того ущерба, какой должен последовать от гибели столь многих подданных. И главное то, что не в рабство, а на полное уничтожение продан ее народ, — и заставляет Есфирь не «молчать», а говорить в защиту невинных, с которыми обречена на погибель и та самая, для удовлетворения просьбы которой царь только что обещал не пожалеть даже и полуцарства своего;

  2. Резкое и смелое указание Есфири на Амана как будто вовсе не является для царя слишком неожиданным, поразительным для него открытием, и без труда производит желательный переворот в мнении и отношении его к недавнему любимцу. Это еще раз как будто подтверждает догадку, что разочарование в Амане началось у царя несколько раньше, подготовленное другими путями и облегчившее для Есфири столь щекотливое и рискованное дело;

  3. «Да он изнасиловать хочет царицу! –

несомненная ироническая гипербола, внушавшаяся гневным настроением царя и, конечно, не имевшая точного соответствия действительности: ни Аман, ни Есфирь, ни все окружающее и происходившее нимало не были таковы, чтобы могло быть возможно что-либо подобное»

  4. И слуги Аману накрыли лицо в знак того, что, впав в немилость, он не мог уже видеть более своими очами царя;

  5. Быстрое решение участи Амана едва ли можно допустить и признать естественным, не предположив, как упомянуто выше, уже ранее начавшегося разочарования царя в Амане.

Книга Есфирь. Глава 8