Ихтиандр

– Нормально, только в мышцах небольшая слабость, – проговорил пациент и после короткой паузы поинтересовался: – Кто вы? Где я нахожусь?

– Я профессор Сальватор де Аргенти. Вы находитесь в моей частной клинике.

– Почему я здесь? Что со мной случилось? Я ведь офицер и находился на корабле, участвовавшем в военных манёврах?

– Вы получили травму черепа и поэтому оказались в клинике.

Карлос Менес закрыл глаза, пытаясь вспомнить события. Минут пять он находился в таком состоянии. Хирурги напряжённо наблюдали за пациентом. Наконец Менес поднял веки и тихо проговорил:

– Я ничего не помню.

– Это амнезия, – объяснил Сальватор, – то есть состояние утраты фрагмента памяти. В вашем случае это хорошо. Постепенно вы поправитесь и продолжите свою службу на военном корабле.

– На военном?! Никогда!

Хирурги переглянулись.

– Но почему же? – удивлённо спросил Вейслин. – Вы же капитан-лейтенант военно-морского флота!

Менес молчал.

– Карлос, когда вы поправитесь совсем, вы сами определите свою дальнейшую судьбу. А сейчас нужно набираться сил. Сестра Карин будет возле вас, – проговорил Сальватор, вставая.

Пациент перевёл взгляд на медсестру и еле заметно кивнул.

– И последнее. За вами, Карлос, будет постоянно наблюдать не только медсестра, но и доктор… Пусть это не покажется вам странным. Может быть, вы почувствуете что-то необычное в вашем состоянии… – Сальватор пристально посмотрел на пациента, – или появятся какие-то необычные желания, мысли. Я прошу вас, говорите обо всём доктору. Это очень важно. Ведь у вас была операция на мозге…

Вейслин и Сандро напряжённо следили за профессором. Перехватив их взгляды, Сальватор наконец закончил свою мысль:

– …А вы должны понимать, что это не аппендэктомия.

Больной лежал неподвижно, внимательно слушая профессора. Он ничего не ответил, но по глазам было видно, что слова доктора дошли до него. После осмотра врачи направились в кабинет профессора, расположенный рядом.

– Господа, прошу быть предельно внимательными к этому пациенту. Ни один жест не должен оставаться незамеченным. – Сделав паузу, Сальватор спросил: – Джеймс, как чувствует себя больной из третьей палаты, прооперированный вчера?

– Он находится в состоянии средней тяжести. Жидкости в брюшной полости практически нет. Я думаю, он поправится.

– Хорошо, после отъезда гостей я посмотрю его, – проговорил Сальватор, давая понять, что разговор окончен.

Доктор Сандро вышел, а Вейслин задержался в дверях:

– Профессор, я могу задать вам один вопрос?

– Слушаю, Джеймс.

– Кто та молодая красивая дама, которую я видел сейчас за столом?

– С этой девушкой и её спутниками я познакомился в поезде, когда ездил в Бразилию. – Сальватор вышел из-за стола. – Что с тобой, Джеймс? Ты с ней встречался раньше? – спросил он, тут же обратив внимание на напряжённое лицо ассистента.

– Нет, – проговорил Вейслин, справившись с собой. – Обычно вы долго присматриваетесь к новым знакомым, прежде чем пригласить к себе…

– Так сложились обстоятельства.

На лице ассистента был написан вопрос, но он не задал его.

– …К тому же я не всегда долго присматриваюсь к людям, бывают и исключения – например, ты, Джеймс.

– Извините, профессор, за любопытство, но девушка очень мила.

Сальватор дружески похлопал Вейслина по плечу:

– Надеюсь, в следующий раз представится возможность познакомить вас.

Вейслин посмотрел на профессора и, улыбнувшись, вышел. Сальватор подошёл к окну и задумчиво произнёс:

– Что же могло так встревожить Вейслина? Или мне снова показалось?.. Что-то часто мне стало казаться… Может быть, устал? Не вовремя, ведь работа только начинается.

Он вспомнил профессора Джонсона. Прошедшее время не приоткрыло завесу тайны вокруг его исчезновения, хотя де Аргенти предпринял возможные для него меры, чтобы отыскать следы друга.

Глава 6

Тем временем Ольсен занимал гостей, показывая виллу, а затем сады Сальватора. Увидев необычных питомцев профессора, гости долго недоумевали – как может жить попугай с двумя головами?!.

Войдя в грот, одна стена которого отделялась от океана мощной стеклянной перегородкой, Николь пришла в восхищение видом, открывшимся перед ними. Действительно, было от чего прийти в изумление. Голубовато-зеленая вода, освещенная солнцем, искрилась. В её аквамариновой толще колыхались водоросли, проплывали разноцветные морские обитатели. Ольсен и сам поддался эмоциональному воздействию прекрасной картины.

На минуту забывшись, он произнёс:

– Здесь я впервые увидел гениальное творение рук Сальватора – Их… – Запнувшись на имени «Ихтиандр», он понял, что чуть не сказал то, о чём должен был молчать.

– Что вы увидели? – переспросила Луиза.

– О чём вы? – сделав паузу, проговорил Ольсен, лихорадочно соображая, что же ответить.

– Вы сказали, что «здесь впервые увидели гениальное творение рук профессора Сальватора…» Что или кого вы увидели? – настойчиво повторила Луиза.

– Я сказал… – Ольсен по-прежнему не знал, как оправдаться, и в этот момент он увидел пару дельфинов, грациозно проплывавших вдоль стеклянной перегородки. Афалин привлёк свет на дне, и они с любопытством рассматривали людей.