Икс. Место последнее

Оптимизма не добавляло и то, что у солярия он увидел полицейского в штатском в гражданском «вольво». Кого он хочет обмануть? Чувак одет в кожаную куртку, которая вопит «Легавый» так же четко, как если бы он сидел в машине с мигалкой. Чтобы остаться незамеченным, Линусу пришлось пробираться по слякоти, обходя рощу.

Полиция появилась на районе недели две назад. Разъезжала в белом «вольво», расспрашивала жителей, заглядывала в кладовки и пустые помещения, но, к счастью, так и не разнюхала про Берлогу. Линус был почти уверен, что в его команде нет стукачей, но никогда не знаешь, что́ случайно заметит «общественность». Те, кто от нечего делать целыми днями сидят, уставившись в окно. Присутствие полиции нервировало, было помехой, а может, именно этого они и хотели.

Линус месил жижу перед собой в темноте, поскольку вокруг рощи не горел ни один фонарь. Что не так с этим гребаным обществом? Линусу семнадцать, почти восемнадцать, и он рулит сложной организацией, которая фасует, складирует и распространяет товар, имеет оборот в несколько миллионов, а государство не может даже обеспечить работу фонарей на улице.

Мысль о том, что он более компетентен, чем это никчемное общество, немного его подбодрила, а еще лучше стало, когда Линус посмотрел на себя со стороны. Вот он идет в полной темноте, руки в карманах, смотрит в землю и думает обо всем дерьме, творящемся вокруг. Но боится ли он? Волнуется? Все время начеку? Нисколько. Ему нечего бояться, ведь никто его и пальцем не тронет. Он на вершине пищевой цепочки.

Линус поднял глаза и посмотрел в кусты, которые возникли перед ним еще более черной тенью среди других теней. Мрак. Он больше не боится мрака, потому что он его часть, а мрак – его сущность. И так со всеми людьми, но разница в том, что он знает это каждой клеточкой своего тела. И тогда бояться нечего.

Настроение улучшилось, он обогнул кусты и вышел в слабый свет фонаря у подъезда. Ускользнул из поля зрения полицейского и продолжил путь к подъезду Кассандры.

– Блин, как приятно тебя видеть!

Кассандра обняла его и поцеловала в щеку. Линус вытер щеку рукой и посмотрел на нее. Она улыбалась.

– Что с тобой? – спросил он. – Что-то случилось?

– Нет. Просто рада тебя видеть.

– Да, ты так и сказала.

– Прекращай дуться.

Линус знал о перепадах настроения Кассандры, но никогда не видел ее такой беспечной. Теперь она меньше подводила глаза, перестала начесывать волосы, превращая их в сорочье гнездо, а за последние недели еще и сбросила несколько килограммов, так что теперь за этой эмо – Спящей красавицей – можно было разглядеть довольно симпатичную девушку.

Кассандра запустила руку ему в штаны:

– Пойдем потрахаемся. Давай.

Она принялась массировать ему пах и использовала этот захват, чтобы дотащить его до кровати, но Линус отвел ее руку. Симпатичная или нет, ему не хочется, ему от этого нехорошо. Кассандра театрально нахмурилась и выпятила губы.

Линус имел дело с таким количеством кокаина, что навострился на глаз определять вес, и в последнее время ему несколько раз казалось, что в двухграммовых пакетиках чего-то не хватает. Возможно, всего одной или двух десятых грамма. Уверен он не был и не обзавелся инструментами, чтобы это проверить, но в свете предчувствия поведение Кассандры ему совсем не нравилось.

Он схватил ее за плечи, посмотрел ей в глаза – зрачки слегка расширены – и спросил:

– Ты что, начала нюхать? Скажи правду. Ты теперь воруешь кокс и нюхаешь? Если это так, просто скажи.

Кассандра рывком высвободилась из его рук:

– Ты в своем уме? Думаешь, я бы стала воровать у тебя? Так ты обо мне думаешь?

– А что тогда? Что с тобой случилось? Ты другая.

Кассандра состроила обиженную гримасу:

– Если тебе так надо знать, теперь у меня новое лекарство. Может, оно просто мне помогает.

– Как оно называется?

– «Золофт». Доволен? Если не хочешь трахаться, может, дашь мне товар для фасовки. Иначе буду просто сидеть здесь и дрочить.

Кассандра говорила слишком быстро, пальцы барабанили по внешней стороне бедра, словно собиралась начать прямо сейчас.

– У меня ничего нет, – сказал Линус.

– Что значит «ничего нет»? Товар почти закончился.

– У меня ничего нет.

Линус пошел на кухню, Кассандра шла следом. Рядом с весами лежали десять расфасованных пакетиков, Линус невооруженным глазом определил, что в них два грамма в каждом. Должно

быть два грамма.

– Это все, что есть, – сказала Кассандра. – Потом конец, finito[66], nada[67].

– М-м-хм. – Линус бросил один из пакетиков на весы. Дисплей показал 2 496. Полграмма весил пакетик, а отсутствие четырех тысячных – ничто.

– Ты что делаешь? – спросила Кассандра. – Ты серьезно думаешь, что я тебя обвешиваю и сама нюхаю? Ты так обо мне думаешь? В таком случае убирайся.

– Я думаю, что хочу, – ответил Линус и взял в руки банку с тараканом. Ни лапки, ни усики у него не двигались. – Сдох?

– Нет. Иногда ползает. По ночам.

Линус потряс банку, и, кажется, один усик дрогнул, но, возможно, в неподвижном тельце просто отдавалась тряска.

– Сколько времени прошло? – спросил он.