Икс. Место последнее

Мгновенная слабость Хенри исчезла, и он перебил со всем бесстрашием, на которое только был способен в нынешнем состоянии:

– У нас не светская беседа, Томми. Ты мне не друг. Что у тебя для меня есть?

Через ткань куртки Томми дотронулся до листа бумаги во внутреннем кармане.

– Это не телефонный разговор, но, как я уже говорил: если бы Нобелевку вручали за полицейскую работу, она бы ушла на то, что ты можешь сделать с моей информацией.

Хенри тяжело дышал в трубку, и Томми не мог решить, от усталости это или потому, что он заспанно рисует в воображении церемонию вручения. В конце концов он лишь спросил:

– Где и когда?

– Ресторан у «Эстра-Сташун». Завтра в восемь утра.

– Лучше бы в девять.

– Ты должен сказать: «Лучше бы в семь». Если мы встретимся в восемь, у тебя будет двенадцать часов на то, чтобы собрать людей.

– Каких людей?

– Всех, которых сможешь найти. Могу повторить еще раз. Все очень серьезно

.

– Ладно, тогда в семь.

– В восемь будет достаточно. Мы уже не молоды, Хенри. Нам нужен сон.

– Говори за себя.

Когда Томми положил трубку, он сидел не заводя мотор и смотрел на Сарай, где лишь в некоторых окнах мерцал синеватый свет. Люди спят или сидят за компьютерами и ничего не подозревают о гигантских процессах, которые происходят в окружающей темноте. Томми хотел бы быть одним из них. Он и был одним из них, и мог стать одним из них снова, если Господь позволит. И Дьявол. Белокурый Дьявол.

Когда Томми открыл дверь в квартиру Бетти и Йорана, в прихожей стояла Анита. Приложив к губам указательный палец, она прошептала:

– Ш-ш-ш. Кажется, она уснула.

– Сама?

Анита приподняла бровь.

– Скажем так: чего в этом доме хватает, так это таблеток. Пойдем на кухню.

Томми закрыл дверь, и они сели рядом за кухонный стол. Томми не пришлось спрашивать, нашли ли Йорана, – Анита бы сказала. Он взял ее руки в свои и сказал:

– Я должен попросить тебя об огромной услуге. Вообще-то о двух огромных услугах. Можешь остаться здесь с Бетти?

Анита нахмурилась:

– А ты? Где будешь ты?

– Он хочет меня найти. И он меня найдет. И в этот момент я не хочу быть с тобой. Или с Хагге, раз уж на то пошло. – Томми собирался продолжить, но остановился и покачал головой. – Или с Бетти, конечно же.

– Где же ты будешь?

– В Транеберге.

Теперь пришел черед Аниты качать головой:

– Он, скорее всего, знает тот адрес, его же легко можно…

Томми поднял руку, чтобы она замолчала. Ему не нравился этот жест, но он не хотел оставаться с ней в одной квартире дольше, чем было необходимо.

– Рано или поздно он меня найдет. Неважно, где я буду. Поэтому подойдет и Транеберг. И я не позволю тебе быть рядом в этот момент. Неважно, что ты скажешь. Я этого не допущу

.

Анита смотрела на него. Долго. В ее взгляде было столько разных эмоций, что результат был такой же, как при смешении всех цветов. Черный. Гладкий. Она кивнула и механически сказала:

– А вторая услуга?

Томми достал исписанные листы бумаги из кармана, разгладил их и положил на стол.

– Я хочу, чтобы ты сфотографировала это на свой телефон.

– Что это?

– Неважно. Сделай фото.

Анита выполнила просьбу, и, после того как Томми проверил, что адреса можно прочесть, если увеличить фото, он внес в ее список контактов номер Хенри и показал его.

– Если со мной что-то случится…

– Томми, пожалуйста…

– Нет. Именно так. И с этим ничего не поделаешь. Если со мной что-то случится. Если я не свяжусь с тобой до девяти утра завтрашнего дня. Отправь фото на этот номер. Ладно?

Анита посмотрела на бумаги, и Томми поторопился убрать их обратно в карман, но было слишком поздно. С гримасой недоверия она спросила:

– Две. Тонны?

– Я не хочу, чтобы ты об этом знала. Я писал об одной тонне, так что какая разница?

Анита открыла фотографию на телефоне, увеличила, прочитала, и Томми понял, что сгребать бумаги в кучу бессмысленно.

– Разница, – сказала она, – в том, что я видела дату и время. На этот раз ты все остановишь. А не напишешь об этом постфактум. Это огромная разница.

– Точно, – ответил Томми. – И поэтому мне пора идти.

5

Обменявшись еще несколькими репликами, сначала жесткими, потом отчаянными и, в конце концов, нежными, они обнялись в прихожей. Из комнаты вышел Хагге и с мольбой взглянул на них. Едва ли понимая, в чем дело, он уловил общее настроение печального расставания и заскулил.

– Пока, дружок, – сказал Томми и почесал его под подбородком. – Ты ненадолго останешься с Анитой. Потом я вернусь. Ты лучший в мире пес.

На секунду показалось, что Хагге схватит Томми за ногу и закричит «Не уходи, не уходи!», но потом он опустил голову и поковылял обратно в гостиную, где нашел прибежище в освободившейся инвалидной коляске.

– Позаботься о Бетти, – сказал Томми и поцеловал Аниту.

– Береги себя, – ответила Анита. – Я тебя люблю.