Иллюзия преданности (СИ)

— Только когда он завел свою любимую песню о том, что я ни на что не годен, — сумрачно объяснил Терри. Ему есть не хотелось, и он лениво крошил кусок хлеба в нетронутый суп. — Я намекнул, что его птичка тоже особой ценности не представляет.

— Зря ты так думаешь, — покачал головой Арри. — Это же вторая успешная автома за сколько лет? Десять? Когда Неспящего перед воротами поставили, не помнишь?

— Неспящий пользу приносит. Его глаза…

— А что, если Карьян догадается дать своей пташке его глаза? — сердито перебил друг. Почему-то он смотрел не на Терри, а куда-то поверх его головы. Почти без перехода он повысил голос и весело сказал: — Привет, Вария. Поужинаешь с нами?

Девушка с подносом в руках в нерешительности остановилась возле их столика. Терри отвел глаза, внезапно заинтересовавшись причудливым рисунком напольной плитки. Арри толкнул его ногой под столом.

— Слышала, брюзга Сэтер ногу сломал? — чрезмерно жизнерадостно спросил Арри. — Я кое-как выцарапал у него проходной балл на первом курсе, а он взял и сам ногу сломал, каково а?

Вария огляделась и все-таки поставила поднос на их столик.

— Вроде ничего страшного с ним не стряслось. А вы двое опять Карьяна обсуждаете? Никак не оставите его в покое? — она бросила недовольный взгляд на Терри, но тот предпочел сделать вид, что напрочь оглох на оба уха и заработал временное косоглазие.

— Восхищаемся его Неспящей птичкой, — миролюбиво объяснил Арри. — Неспящие птички выгодно отличаются от живых тем, что не сгорают в барьере, не правда ли?

Вария только-только взяла ложку, а после этих слов с отчетливым стуком отложила ее в сторону. Уставилась на Арри тяжелым немигающим взглядом. В тени ее миндалевидные темные глаза на смуглом лице потеряли искру и выглядели неживыми.

— О чем ты? — спросил Терри, отвлекшись от созерцания растительного узора на плитке.

— До того, как ты пришел учиться, мы с Карьяном были приятелями. У нас схожая история, мы оба нацелились стать лучшими. Это, знаешь ли, сближает, — хмыкнул Арри. — Но была у Карьяна какая-то блажь, которую я так и не смог понять. Он не хотел мириться с тем, что в Академии не живут птицы. Проносил их тайком и выпускал.

Терри застыл с распотрошенным куском хлеба в руках. Воображение мигом нарисовало живописную картину, как какая-нибудь вольная коноплянка, ничего не подозревая, летит вперед и внезапно оказывается в барьере. Его ведь почти не видно, тем более глупым пташкам, привыкшим к свободе…

— Вам не понять, — дрогнувшим голосом сказала Вария. — Вы даже не можете понять, почему для него это так важно…

Арри внимательно посмотрел на нее.

— Да я, собственно, так и сказал. Я этой милой забавы так и не понял, и приятелями мы в какой-то момент быть перестали. Он ведь не одну птицу выпустил.

Подперев кулаком подбородок, Терри стал смотреть в окно. Сгущались сумерки. В тёмном стекле отражались светильники и двоился его задумчивый профиль. Пустой день наводил тоску. Все, чем удалось его заполнить, казалось бессмысленным, как серые голыши с пляжа. «Время вышло» — эти слова ощущались как тяжелые гири, привязанные к кандалам на ногах. Как вообще можно к чему-то стремиться, если чуть что — на тебя наденут такие и дальше хоть с головой в барьер как карьяновы птицы!

Арри с Варией продолжали обсуждать Карьяна или проблемы с живыми птицами под смертельно опасным куполом — Терри перестал слушать после предложения создать стеклянную оранжерею.

«Пустая болтовня, — подумал он. — Под куполом слишком мало места, чтобы разводить птиц в оранжереях. Да и кому это нужно?»

Мимо равинтолы по улице шли люди в темных рабочих куртках: техники, конструкторы, энергетики, отладчики — все возвращались в свои тесные квартирки, чтобы упасть в кровать и уснуть, а назавтра опять повторить тот же путь в обратном направлении. У них тоже давно вышло время. Все сожрала основная работа и масса мелких дел вроде обязательных дежурств. Магистрам, прожившим под куполом не один год, уже недосуг было думать о птичьем пении. В лучшем случае они размышляли о том, как взять несколько медных пластин или серебряную проволоку, чтобы смастерить замену тому, чего им не хватало.

— Они все равно не смогут петь, — неожиданно для самого себя сказал Терри, отняв руку от лица. — Неспящие птицы не поют.

— Но это не значит, что они абсолютно бесполезны, — резко возразила Вария. Металлический звон в ее голосе говорил о том, что девушка уже была на взводе из-за спора с Арри. Тот, если хотел, умел вывести из себя кого угодно буквально парой уточняющих вопросов. — Ты еще увидишь, однажды его птицы будут повсюду. Может быть, не только в Академии, но за куполом. И никто не скажет, что они бесполезны, потому что не поют.

— Даже не сомневаюсь, — с рассеянной учтивостью, которая так злила Варию, отозвался Терри, глядя ей прямо в глаза. — Если наш лучший студент поставит перед собой такую цель, то наверняка заменит своими полезными Неспящими птицами живых и певчих.

— Я вовсе не это имела в виду.

— Он добивается всего, что только пожелает.

— В тебе говорит зависть.