Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми

На первый взгляд, это явный случай убийства – нанесение тяжких телесных повреждений с намерением убить либо причинить очень серьезный вред здоровью. В тот вечер Натали находилась под воздействием большого количества алкоголя, принимала кокаин, амфетамины и попперсы[108]

. Хотя, возможно, именно степень опьянения, а не сами травмы стали основной причиной смерти, присяжным сообщили, что судмедэксперт обвинения представит заключение о том, что травмы «как минимум ускорили ее смерть», чего будет достаточно, чтобы установить факт совершения убийства[109]

.

Тем не менее по мере продвижения судебного процесса и дачи показаний медицинскими экспертами обвинения и защиты появилась альтернативная версия. Бродхерст утверждал, что травмы были нанесены либо по просьбе Натали во время секса по обоюдному согласию, либо были получены, когда она ходила, шатаясь, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения. Инстинктивно многие люди посчитали бы эту защиту нелепой, но после проверки доказательств она стала вызывать определенное доверие. Свидетели обвинения – члены семьи Натали – дали показания, что ранее она рассказывала родственникам и друзьям о том, как она и Бродхерст занимались «жестким сексом», и даже показывала им синяки на своем теле. Друзья в шутку называли ее «Анной», именем главной героини фильма «Пятьдесят оттенков серого». Медицинские эксперты признали, что синяки были получены именно таким образом. Травмы головы и глазниц, по мнению экспертов, были получены случайно, когда Натали «в состоянии сильного алкогольного опьянения шаталась и натыкалась на предметы». Объяснение Бродхерста по поводу травмы влагалища было подкреплено доказательствами на основе содержимого компьютера Натали, которые, по словам защиты, они хотели бы представить на суд присяжных и которые указывали на то, что Натали имела «склонность к подобным вещам». Показания экспертов, которые оценивали причину смерти, были далеко не однозначными. Хотя судмедэксперт обвинения утверждал, что, по его мнению, причиной смерти стало сочетание травм и интоксикации Натали, он также признал, что одного лишь уровня алкоголя и кокаина было достаточно, чтобы убить ее. Его мнение о том, что травмы и опьянение в равной степени способствовали ее смерти, противоречило мнению двух экспертов защиты, которые дали показания, что, по их мнению, причиной смерти стал высокий уровень интоксикации, а не полученные травмы.

Все перечисленные факторы поставили суд в затруднительное положение. Из-за возникшей неоднозначности присяжным было сложно удостовериться, что (а) Бродхерст намеревался убить Натали или причинить тяжкий вред ее здоровью и (б) его противоправные действия в значительной степени способствовали причинению ей смерти. Это не означает, что Бродхерст не совершил серьезного уголовного преступления – он совершил. В конечном итоге он признал себя виновным в неумышленном убийстве на том основании, что оставил Натали у подножия лестницы, не набрав службу спасения, в то время как он был обязан помочь ей, потому что риск наступления смерти был очевидным. Тем не менее факты, которые в итоге были установлены как доказанные, значительно отличались от первоначальных ожиданий обвинения. К концу дела «виновен» заключалось совсем в другом, чем в начале процесса. После того как судья заслушал обоснование правовой позиции от прокурора, обвинение в убийстве было снято с рассмотрения присяжными и Бродхерст признал себя виновным в неумышленном убийстве.

Понятно, что, ознакомившись с первоначальными фактами обвинения и приговором, который в итоге был вынесен – три года и восемь месяцев тюремного заключения, – многие обозреватели и политики были шокированы. Как это могло не шокировать? Между тем бо́льшая часть последовавшего за этим анализа выдавала пугающее непонимание общественностью смысла доказательств и, что особенно важно, бремени и стандарта доказывания.

Некоторые заявления были попросту ложными. Газета Grazia опубликовала статью, в которой обвинила присяжных в том, что они не «купились» на версию обвинения, видимо забыв о том, что решение было принято без их участия (26). Член парламента Гарриет Харман заявила в интервью радиопередаче «Женский час» на BBC, что дело Бродхерста представило «новый вариант защиты в суде: «Да, это было насилие, но это было насилие, которого она хотела, потому что… она была из тех женщин, которым нравится садомазо».