Император без трона

Гарри уважал Виктора не только как воина и лидера. Гарри уважал Виктора как человека. Но сейчас, в этот самый момент, молодой страж был согласен с каждым словом, произнесённым из уст инквизитора.

— Эльфийка, — уверенным тоном ответил Гарри. — Командор прячет эльфийку.

— Эльфийку? — удивился инквизитор. — Что за эльфийка, Гарри?

— Я… я не знаю. Видел её пару раз. Это она вылечила орка Трэкана. Её зовут Лиара. Она добрая. Рискнула жизнью, спустившись вниз. Но… инквизитор Трост? Инквизитор! Куда вы?

Накидка в чёрно-жёлтых тонах прошелестела в тени. Закованный в стальные доспехи служитель инквизиции направился к входу. Вопрос Гарри так и остался без ответа. Юноша застыл словно статуя, освещённый последними лучами, исходящими от «Светлячка». Образы восставшего зла в его голове постепенно заменялись иными, не менее приятными картинами. Душу наполнила пустота, а сердце застыло. Сияющая сфера «Светлячка» исчезла, словно никогда и не существовала, а вместе с ней улетучились и все надежды молодого солдата. Его убедили, что именно в его руках находится ответственность за будущее Империи, но более ничего не зависело от его выбора.

«Что… что я наделал?!»

Глава 15. Долг, свобода и предательство. Часть 3

1

Объятия вечера плавно опустились на территорию форта Карадан, позволив пространству погрузиться в сумрак. Привычное оружие в руках зевающих часовых заменяли факела и лампы. Часовые сменяли друг друга на постах, а воители инквизиции согласно установленной схеме рассредоточились на территории форта. Величественный золотой крест на вершине Храма Небесных Драконов сверкнул последними лучами заходящего солнца.

Несмотря на уходящие часы и очередную ночь, проведённую в раздумьях, в сей момент, командор ощущал прилив бодрости. Последние часы сэр Фарбрук провёл в подземном зале северного бастиона. Сэр Панфар всё ещё не возвращался с задания, увязнув где-то на северных рубежах. Вместе с имперским рыцарем отправился в поход и весь военный контингент ордена. Нет, командор отнюдь не волновался о судьбе старого друга и боевых товарищей. Если уж и был в форте Карадан кто-то, на кого Виктор мог положиться вернее, чем на самого себя, то это был сэр Артемар Панфар, а каждый из этих бойцов стоил полдюжины фортовых стражей. К тому же, ныне пребывая на тренировочной площадке, имперский рыцарь всё же не оставался один. Этим вечером тренировочную пару командору составила молодая, но очень способная, а главное духовитая девчушка.

По задумке Виктора Куза должна была пасть жертвой проведённого в обнимку со шваброй и ведром трудового дня. Но девочка не просто оказалась свежа, дочиста отполировав солидную часть донжона, но и сохранила заряд для вечерних поединков.

Как и всегда командор начал тренировочный процесс с отработки передвижения и защитных манёвров. Рыцарь двигался по кругу, монотонно накидывая по кружащей девчушке лёгкие удары. Дерево стучало об дерево. Куза кружила подле рыцаря, демонстрируя не только завидную быстроту, но и умения слишком высокие для двенадцатилетней девочки, даже представительницы народа орков. Однако подобный талант слишком плотно граничил с беспечностью, ибо Куза не желала нудных отработок под скучные причитания. Она хотела реального испытания.

— Подожди, Куз. Остановись. Что ты делаешь?

— Закручиваю, — пожала плечами девочка.

— Я вижу. Зачем? Ты подготавливаешь атакующее действие. А что мы отрабатываем?

— Защиту, — нахмурившись, проворчала Куза. Свет светильников искрами отдался в недрах её зелёных глаз. — Но Куза не хочет защищаться! Защита для людей! Куза орк! Куза хочет драться, как орк!

На лице Виктора появилась улыбка. Рыцарь покачал головой по сторонам и коротко усмехнулся.

— Подойди ко мне.

Девочка окинула рыцаря недоверчивым взглядо, ибо знала, что всё это может быть лишь очередной уловкой на проверку бдительности, но расширившаяся улыбка на лице командора и положенный им на землю меч, внушили ей доверие. Девочка приблизилась к Виктору, но клинок из рук так и не выпустила. Ладонь рыцаря осторожно коснулась её плеча.

Эти зелёные глаза — Куза помнила их ещё по тем ужасным часам, когда огонь пожирал её дом, а тень смерти опустилась над телом матери. Да, Виктор был человеком, держал в заключение её сородичей и даже находился среди тех, кто разрушил её дом, но несколько лет, проведённые рядом с этим мужчиной, его забота и чувство долга оставили в сознании маленькой орчихи свой неизгладимый положительный отпечаток.